Но контрабанда уже как-то не волновала его, хотя только вчера определяла для него будущее. Но то, что еще вчера казалось будущим, сегодня обратилось в жалкое существование. В эту минуту его больше не волновало, что же стрясется с ним завтра или послезавтра. Теперь ему хотелось только одного: врезать кому-нибудь, да покрепче!
Черт ее побери! Будь она проклята за то, что распростилась с жизнью так по-дурацки!
Кстати, еще одно любопытное обстоятельство: кое-какие косвенные признаки, по большей части число и повадки людей, встречавшихся ему в столовой и в коридорах, заставляют заподозрить, что на базе установлены какие-то большие, мощные, совершенно секретные компьютеры. При Гарри никто и словом не обмолвился о существовании подобного оборудования, но большинство личного состава смахивало на программистов и операторов вычислительного центра.
Но когда он изложил свои догадки капитану, Марут лишь отмахнулся, лаконично бросив, что не их ума это дело, так что знать им об этом незачем.
– Может, вам и незачем, капитан. А мне может и пригодиться.
Пару часов спустя Гарри сидел в рубке корабля, который все еще считал своим, ломая голову над нюансами и в который раз перечитывая список на малом голографическом экране. Список, составленный капитаном Марутом, излагал пересмотренный порядок операции и был помечен грифом «Совершенно секретно», но комендант все равно дала его Гарри. Если отбросить официоз и военный жаргон, суть сводится примерно к следующему.
Конец ознакомительного фрагмента.