Поэтому всю следующую неделю я занимался поиском нейтрализатора сока обакуса. Однако тех знаний, которые у меня уже были не хватало, чтобы что-либо придумать. Да и где достать необходимые ингредиенты, поэтому я решил просто рисовать. А что - все равно какое-никакое, но занятие!
Однажды в мою камеру явилась прекрасная светлоокая принцесса Илланиуэлла. Она вплыла в неё в воздушном зелёном наряде,и обратилась ко мне звенящим прекрасным голоском:
- Вы прекрасно рисуете, - похвалила она мое творчество.
«Ну да, а чем, принцесса, мне ещё заниматься?» - с долей горького скепсиса подумал я. Дочь Иллария зашла в мою камеру, а пять стражников остались стоять снаружи и дожидаться свою госпожу.
- Прошу, перестаньте томиться и идите со мной, ваше величество. Этот союз выгоден обеим сторонам. Я не про королевство светлых и темных, а про вас и меня.
Очаровательное создание. Вот только упоминание о союзе заставило меня поморщиться.
- Почему вы думаете, что настолько выгодны мне? И я уже никакой не величество, - холодно бросил я, продолжая рисовать куском камня.
Принцесса махнула рукой, и в камеру внесли маленький стульчик.
- Лолиния? - удивился я, подняв голову на девушку, которая внесла стул.
- Да, братик, это я. Прошу, соглашайся с принцессой.
- Так это правда, ты прислуживаешь избалованной девчонке?! - воскликнул я и в два шага оказался рядом с принцессой.
Она испугано вскрикнула и вжала свою голову в плечи.
- Я не понимаю, почему ты так вцепилась в меня?!
Старшая сестра оказалась рядом и обняла меня, оттягивая от Илланиуэллы.
А светлоокая, всхлипывая, проговорила:
- Прошу, если не ты, то прежняя договоренность с герцогом Энбруйским вновь войдет в силу.
Я поморщился, припоминая неприятного толстого старого эльфа. И как только ему удалось вырасти до таких круглых размеров?
- Прости, но я не могу на тебе жениться, у меня есть моя халифе.
- Тогда мне не остается ничего больше, как опорочить себя при тебе, чтобы на меня не взглянул более ни один жених! - с этими словами эльфийка сбросила с себя одежду.
Раздался свист со стороны охраны.
- Засвидетельствовал!
- И я!
- Принцесса, ну ты и дура! Знала бы кому прислуживаю, ушла бы давно! - раздался возмущенный голос суровой телохранительницы-гобленши Фиорнеллы, стоящей рядом со стражей.
Один за другим, стражники подтвердили только что свершившийся позор дочери Иллария.