—
Чёрт! — завопил я. — Он что, не иллюзия?
—
Это конструкт, — ответила Ана. — Добей его, не будь излишне
жестоким.
Сочувствия в её голосе, впрочем, не
было.
—
Он живой! — выкрикнул я.
—
Он умирает. Конструкт существует не более пяти минут, но он
испытывает боль и осознаёт себя. Ты хочешь подарить ему четыре
минуты мучений?
Хмоли смотрел на меня, продолжая сжимать в
руке щит. Потом откинул руку, перестав прикрываться.
—
Чёрт, чёрт, чёрт! — завопил я.
Первые цели были иллюзиями, совершенно точно.
Они таяли в воздухе, когда я в них попадал.
Но… потом некоторые падали. Некоторые даже
умирали не сразу — я ещё подумал о том, насколько правдоподобны эти
иллюзии…
Сколько же настоящих, живых и разумных
существ я убил за эти два часа?
—
Он страдает, — сказала Ана.
Я
вскинул пистолет, почти уткнувшись стволом в гуманоида. И нажал на
спуск.
Над хмоли встало облако пара, я отшатнулся.
Пар оседал кристалликами льда, покрывая иссушенное, сразу ставшее
жалким и уродливым тело.
—
Ты очень быстр, — похвалила Ана. — Немногие способны уклониться от
копья с такого расстояния.
—
Он был живой, — сказал я. — Он умирал и понимал это!
Ана помолчала. Потом сказала:
—
В конструкты записывают память чужаков, совершивших тяжкое
преступление. Этот хмоли был лидером мятежников на Уорхане. Он
командовал группой, напавшей на госпиталь. Шестеро стражей и
локальный координатор были убиты. Четыре жницы захвачены в плен,
подвергнуты жестоким пыткам и ритуальному пожиранию.
—
Уорхан их мир? — спросил я, помедлив.
—
Был их миром, — безжалостно ответила Ана. — Теперь его контролируют
Инсеки.
—
Какие смыслы они ищут в болоте, где живут людоеды? — удивился
я.
—
Это вопрос не ко мне, — Ана пнула ссохшийся труп, тот рассыпался в
прах. — Мой отряд подавлял мятеж на Уорхане. Многого навидались. К
примеру, пленных жниц. Одна была частично жива… Этот хмоли будет
умирать ещё много раз, ещё много лет. Пошли, Макс.
Я
посмотрел на останки хмоли.
Потом на невозмутимую стражу.
Потом представил себе Дарину.
Кивнул и пошёл к стеллажам.
Мы
завтракали. Стояли у купола, рядом с заваленным странным оружием
столом, и ели из пластиковых судков. Можно было зайти в купол, в
тепло, некоторые стражи так и поступали. Но Ана осталась снаружи, и
я последовал её примеру. Не хотелось показывать себя
неженкой.