Впрочем, Людмила обустраивала Павлу быт, растила его сына и не придиралась по мелочам. Ради этого он терпел некоторую ее холодность в постели и изредка приносил цветы или заказывал домой пиццу. Людка и этому радовалась, как рождественскому подарку. Что несказанно тешило самолюбие Павла.
— Я так рада, что ты сумел вырваться из офиса, — охнула Людмила, когда горячие губы мужа коснулись ее шеи. Прогнулась в спине и зажмурилась. Вскрикнула, когда его острые зубы прикусили чувствительный сосок.
— Что ты?! — возмутилась она немного испуганно.
Приятное наваждение как рукой сняло. Порой муж позволял себе слишком многое — многое из того, что она считала для себя неприемлемым. Но Павел не обращал на это внимания: хлопнуть жену по округлому заду или ущипнуть было для него делом обычным. Даже если после этого на нежной коже оставались следы.
— Не будь ханжой, — недовольно посоветовал он. — Тебе же нравится, я знаю.
Людмила и не думала притворяться. Ради удовольствия мужа она вполне могла лишиться своего. Но порой его поведение заставляло ее сжиматься и терпеть, вместо того чтобы отвечать хоть как-то на грубые ласки. А после она плакала в ванной, заглушая всхлипы шумом льющейся воды.
Павел не слышал этого. Возможно, потому, что слышать не хотел.
Из детской донесся плач Сашки. Людмила спрыгнула с колен мужа и, запахивая на бегу халатик, рванулась к сыну. Успокоила и утешила, вновь уложила спать. А к тому моменту, как вернулась в гостиную, Павел успел уйти из дома.
Нельзя сказать, чтобы Людмила сильно расстроилась. Возможно, сын спас ее от чересчур настойчивых, даже жестоких притязаний мужа. И все же где-то в глубине ее женской сущности осталось чувство неудовлетворенности. Оно появлялось все чаще, хотя Людмила давила в себе подобные чувства. Но они вновь прорывались наружу. Будто бы кто-то неведомый шептал ей по ночам на ушко: «Ты спишь, и весь твой мир ― это только иллюзия. Мираж, не имеющий ничего общего с реальностью. Когда-нибудь глаза твои распахнутся, и ты ужаснешься тому, что окружает тебя на самом деле».
3. Глава 3
Свекровь не отличалась пунктуальностью, оттого пришла за два часа до назначенного времени. Люда как раз носилась по кухне, пытаясь одновременно накормить сына, помыть голову и сготовить что-нибудь на ужин.
— Ну, и рохля ты все же, — заметила Тамара Михайловна, осматривая пятна от супа на подоле невестки. — Если ты всегда в таком виде по дому разгуливаешь, не исключено, что мой сын будет все чаще задерживаться на работе.