Назимов опустился в кресло и потянулся в сторону стола за вазочкой, наполненной конфетами. Выудил из нее леденец и засунул в рот, показывая всем своим видом, что готов к долгому рассказу. Только вот что мне ему сказать? В собственных слабостях непросто признаваться.
— Мой внутренний волк все чаще рвется наружу, та часть его, которая перекрывает мое сознание, как в детстве.
— Вот это мне сюрприз на старости лет, — спешно разжевав конфетку, произнес он, — неприятный сюрприз, Игнат. Мне на тебя теперь не только клан и дочь нельзя оставлять, но и внуков вместе с Яной, а это поважнее всего остального будет.
Альфа поднялся с места и, небрежно засунув руки в карманы брюк, прошелся по комнате.
— Я добуду настойку, сделаю все возможное, а ты остерегайся всего, что тебя провоцирует, — подвел он итог и собирался удалиться, когда я его окончательно добил.
— Остерегаться собственной жены, Николай Александрович?
Мой собеседник встал как вкопанный, совсем не ожидая такого поворота.
— Она его раздражает? — уточнил он.
— Ну когда она чересчур спокойна или равнодушна, ему хочется ее хорошенько укусить, — с усмешкой произнес, неизвестно почему наслаждаясь ситуацией. Может, потому, что наконец-то с кем-то этим поделился. С кем-то, кому это так же важно, как и мне.
— Ну уже хорошо, — вздохнул Николай с видимым облегчением, — а то, слыша твой замогильный голос, я было подумал, что твой зверь жаждет ее разорвать.
— Ну да! Ну да! Ищем плюсы везде, — стукнув ладонями по ручкам кресла, я поднялся и для проформы уточнил: — Я переночую здесь? В своих комнатах?
— Конечно-конечно, — махнул мне Альфа, давая понять, что разговор давно закончен, и вряд ли он слышал мои последние слова.
Проснувшись далеко не ранним утром, умылся, собрал вещи и поспешил домой, сотовый, по всей видимости, оставил там.
На кухне меня ждали резвящиеся дети в домике-палатке, наполненном шариками, ароматный завтрак и злая жена.
Яна выглядела безупречно, длинные черные волосы были заплетены в причудливую косу, лицо почти не тронуто косметикой, лишь подведены глаза, как я любил. Именно с таким макияжем разрез ее глаз выглядел еще более необычно. А домашний костюм Яны практически не оставил простора для воображения: обтягивающий топ, прилегающие шортики, закрывающие аппетитную попку лишь наполовину.