Впрочем, когда с нами вполне нормально, так сказать,
«человеческим голосом» заговорил Киба, мы со Снейпом-сенсеем тоже
чуть челюстями об землю не сбрякали.
В принципе, говорящими собаками меня не удивить, насмотрелся я
на призыв Какаши-сенсея, но до этого Киба со мной по «мысленной
связи» общался и вдруг — такой прогресс. Да и внушительно это
довольно, когда сразу в три глотки он говорить пытается, это громко
и да… мощно. Для Кибы прошло почти полтора года с нашей последней
встречи, и он был рад видеть и меня, и сенсея. Да и смог рассказать
нам про свой мир больше, чем я предполагал узнать вот так вот
сразу. И совсем стало всё понятно, когда говорить стала одна из его
голов — средняя…
О чём это я? Ах да, о сенсее. Он собрался, встретил меня возле
кафе Фортескью в четыре часа, как мы и договаривались. После зашли
в маггловское кафе с уже готовой пищей в Лондоне и плотно поели.
Потом сенсей вроде как посадил меня на поезд до Литтл-Уингинга и
сказал на следующей станции выйти. А сам туда хитро переместился и
встретил уже там. Я расспросил его, как он так быстро, он рассказал
про аппарацию, и я понял, что это очень похоже на отцовский
«Хирайшин но дзюцу» — «техника летающего бога грома», о которой мне
Джирайя рассказывал. Вообще «Хирайшин» очень похож на технику
замены «каварими» — только без замены — там суть, что ты себя не
обмениваешь с заготовленным куском дерева, например, ну или клоном,
а перемещаешься на почти любое расстояние по фуин-маяку — личной
метке. Про аппарацию сенсей мне не стал рассказывать подробно,
сказал, что до семнадцати лет ей запрещено заниматься, так как
молодые волшебники могут расщепиться и что до этого возраста не
хватает магии и более того — концентрации. Поэтому нельзя
аппарировать, если нетрезв или находишься в депрессии или слишком
перевозбуждён. Насколько я понял про аппарацию — молодые ещё не
могут «собрать себя» — это важно даже при технике замены, ну и
концентрация, она в любом деле важна, особенно для всех техник
телепортации. Так как по сути ты себя делаешь чем-то вроде очень
быстрой частицы — «Бог молнии» — и «собираешься», чтобы нанести
удар… Джирайя рассказывал, что отец в одиночку благодаря этой своей
технике смог переломить ход одной битвы на Третьей Мировой войне
шиноби… Он приказал нашим бойцам бросать на поле битвы его
специальные кунаи с фуин-маяками и появлялся возле них, неожиданно
убивая вражеских шиноби… Не представляю, скольких он успел убить
прежде, чем у него кончилась чакра. «Жёлтая Молния Конохи» — так
называли моего отца. После того сражения и ещё нескольких удачно
выполненных миссий он стал самым молодым Хокаге нашей деревни — в
двадцать четыре. А потом, меньше чем через девять месяцев, умер,
спасая Коноху и запечатывая в меня Кураму, который вырвался из моей
матери. И оставил мне в наследство тот самый «Ключ мира»…