Валюты у него не было, но он надеялся как-нибудь вывернуться из этого положения.
Пока Митропия бегала за маменькой, Кирилл безжалостно вырвал второй лист из «Дневника», быстро спрятал его за пазуху и снова с невинным видом принялся рассматривать ровненькие столбики ставок, выигрышей и проигрышей, расписки должников маленькой, но алчной девочки Митропии. Когда он поднял глаза, перед ним стояла дама солидной комплекции с однозначно недобрым взглядом.
– Здравствуйте! – Кирилл бесстрашно оскалился а голливудской улыбке, – вы Анфиса Афанасьевна Белокурова?
– Дальше что, – сквозь зубы пробасила дама.
– Вас-то мне и надо, – не испугался Кирилл. – Дело в том, что я прохожу стажировку в одной из московских прокуратур и мне просто необходимо собрать несколько примеров из жизни сельских тружеников для зачета. Вы же, как мне рассказали, женщина умная и чрезвычайно осведомленная обо всем, что происходит в вашем совхозе. Мне очень нужен ваш совет!
Для достоверности своей искренности Кирилл прижал руку к сердцу.
– Глумишься, – утвердительно сказала Белокурова.
– Что вы! И не думаю. Мне действительно очень хочется с вами пообщаться. А знаете что? Позвольте мне пригласить вас на чашечку кофе с ликером. Где у вас тут можно посидеть?
– В Ассоль-Продукты-Принц, – вынырнула из-за спины Миртопия, – только там не кофе, а шашлыки и водка, а еще я с вами пойду.
– Ассоль-чего? – не совсем понял Кирилл.
– Шашлычная такая. Там дальнобойщики харчатся со своим кралями, ой!
Безвозмездные объяснения девочки прервал подзатыльник матери. Может, она не хотела, чтобы дочь шла с ними. Может, побоялась, что юношу спугнет определение «краля», может не хотела, чтобы любимая дочь забесплатно выдавала какую ни есть информацию.
– Шашлыки, так шашлыки, – расщедрился Кирилл, – ну, так как?
Ответом ему послужила столь мощная оплеуха, что он слетел с крыльца и утонул лицом в том самом белоснежном, так пленившем его снегу.
– Ничего не понимаю, – Кирилл снял с лица налипший снег и действительно удивленно посмотрел на все так же молча стоящую на крыльце Белокурову. – Вы тут чего все, обкурившиеся что ли? Нормальных человеческих отношений не понимаете. Дурдом на колесиках.
– Дурдом? – прорезался голос у Анфисы Афанасьевны, – да как только наглая твоя рожа посмела к дому моему приблизиться, да как только мерзкие твои губы посмели такое предложение мне сделать, да как только свинячьи твои глазенки в мои ясные очи взглянуть решились? Дочь соблазнял, соблазнял, теперь за мать принялся? У-у-у, супостат!