Седьмой «В» отправился к своим вещичкам. И весь класс обнаружил, что денег, которые они послушно принесли из дома, чтобы сдать Петру Брониславовичу, ни у кого нет. Были, точно были, ребята же не дураки. А тут нету…
– Наверно, кто-то пробрался в раздевалки, когда мы на физкультуре были, и нас обчистил! – предположил расстроенный Костик Шибай.
– Кто-то знал, что мы на обеды деньги принесём, – добавил не менее расстроенный и грустный Владик Федюшов. – Хоть и деньги-то небольшие, но странно, странно…
Все переживали потерю денег, но сделать ничего не могли. Хоть и за скамейками шарили, и во все углы заглядывали, и вещички свои по десять раз перетряхивали.
Перемена кончалась, взбудораженные семиклассники носились со своими вещами и что-то кричали. Пётр Брониславович, за которым пришла завуч Маргарита Алексеевна, быстро отдал свой список кому-то из ребят и потребовал, чтобы они сами собрали деньги и принесли ему в учительскую вместе с этим списком. И ушёл вслед за завучем.
Но напрасно он долго сидел в учительской после уроков, ожидая своих гавриков. Никто так и не пришёл и не сдал ни денег на обеды, ни списка.
«До чего же они у меня разболтанные и несобранные… – с горечью подумал Пётр Брониславович. – Ничего поручить нельзя. Плохо, наверно, я их воспитываю… Надо в понедельник не забыть и обязательно разгон им устроить».
Но он всё-таки забыл. С понедельника в школу на практику пришли студентки – будущие учительницы по разным предметам. В этом году их принесло как-то особенно рано, но руководство педагогического института объяснило, зачем так делается – чтобы всем студенткам в течение года практики хватило. Причём практики в разных классах – и в младших, и в средних, и в старших. Чтобы они умели работать с разными возрастными категориями учеников.
Не сказать, чтобы все студентки-практикантки были очень красивые и замечательные, но та, которая досталась седьмому «В», чем-то заинтересовала Петра Брониславовича. Вернее, так он для себя решил. Преподавала практикантка Светлана Юрьевна историю, детей очень любила, чем те немедленно и стали пользоваться.
Когда на уроках Светланы Юрьевны присутствовала строгая комиссия, все сидели примерно, и Пётр Брониславович улыбался с последней парты. Когда же, наконец, и стационарная учительница истории, и преподаватели самой практикантки перестали бывать на уроках, наглые дети начали вести себя, как на вокзале.