— Да, это я, — кивнул.
— Мы можем поговорить? У меня есть
несколько вопросов.
Я глянул на его куртку, скрывающую
родовой герб. Он закрылся ещё плотнее:
— Я всё расскажу, но наедине.
Я обернулся к толстячку:
— Момо, пока. Увидимся ближе к
ночи.
Тот кивнул, а меня посетила мысль,
что он сегодня вечером, смакуя пережитые моменты, будет
заниматься... Нет, не хочу даже думать в этом направлении.
— Я не против поболтать, — обернулся
к молодому законнику, — но очень хочу есть. Совместим?
— Приемлемо, — кивнул тот.
Мой спутник ориентировался в городе
отлично, уже минут через десять мы сидели в какой-то закусочной.
Без вычурности, уютной и простой. И что было самым важным для моего
визави, с отдельными комнатами.
— Здесь простая еда, но готовят очень
хорошо, — отрекомендовал парень. — И недорого.
Он смутился признавшись:
— Я сейчас не могу себе позволить
больших трат.
А он молод. Лет девятнадцать или
двадцать.
— Сойдёт, — благодушно успокоил его,
устраиваясь поудобнее. — А что? Юстициариям понизили зарплату?
Он даже замер на полпути к диванчику,
удивлённо глядя на меня.
— Как ты понял?
Хмыкаю:
— Не обижайся, но это видно издалека.
С опытом, наверное, это пройдёт. Но пока очень заметно, что ты
недавно из учебки.
Он сел, вернув себе мрачное выражение
лица.
— Я не «недавно из учебки». Позволь
представиться: Шон Блэк, кадет пятого курса Академии
юстициария.
Я мысленно выругался. Непросто
выругался, а сделал это витиевато и с выдумкой.
— Блэк?
Кивок.
— Орис Блэк — мой отец.
Бронс, ты — идиот. Просто эпического
масштаба кретин.
— Прими мои соболезнования.
Орис не успел сделать мне что-то
плохое. Он выполнял приказы в основном, и в конце даже встал на мою
защиту, по сути. Хотя в той свалке вообще сложно сказать, кто чьи
интересы отстаивал. По итогу могу признаться, что Орис показался
мне неплохим мужиком. Долг свой он исполнял до конца.
— Спасибо. И, я вижу, ты
действительно тот, кто мне нужен.
Наш разговор прервал официант. Мы
сделали заказ, оба, по меркам аристократов, довольно скромный.
Когда официант ушёл, я тут же ответил:
— Нет, Шон. Я — не тот, кто тебе
нужен. И скажу тебе то же самое, что говорил всем остальным: после
выхода из тоннеля я не помню ничего. Лежал я в отключке или
находился под действием литании жрецов, не знаю. Когда я очнулся —
всё уже было кончено. И рад бы помочь, да нечем.