– Хм… Вообще-то мир, конечно, диалектичен. И если есть в дураках отрицательные стороны, то наверняка должны быть и положительные… Идею о пользе дураков я сформулировал в книжке «Судьба цивилизатора». Вышлю тебе «по мылу» кусок оттуда. Но если вкратце, то суть в следующем: дураки, это современное быдло постиндустриальной цивилизации, – последний ресурс всех глобальных проектов на планете. На войне таких назвали бы пушечным мясом. А в мирном строительстве… Я как-то болтал с Лимоновым, и он метко назвал обывателей навозом истории. Очень точное определение. Беда только в том, что в нашем мире сейчас – перепроизводство навоза. И этот навоз реально может затопить цивилизацию, как был затоплен варварами Древний Рим, – на целую тысячу лет. Но и без навоза пока нельзя: это питательная среда для взращивания колосьев цивилизационного урожая. И если ты хочешь посвятить часть своей жизни дерьму…
– Нет, я не хочу посвятить свою жизнь дерьму, – вздохнул коллега. – Но я должен буду это сделать, ибо в данном случае оно – мой хлеб, я ведь журналист. Диктуй, я записываю…
Для чего по свету ходят
Многочисленные люди?
Почему их производят?
И зачем их кормят грудью?
Игорь Иртеньев
Господа! Есть мнение, что в середине ХХ века мир прошел переломную точку в своем развитии (люди, кичащиеся своим умом, к коим, безусловно, относится и автор, любят называть такой перелом «точкой бифуркации»). У многих наблюдателей создалось впечатление, что цивилизация покатилась куда-то не туда. От больших свершений, покорений и завоеваний, в том числе технического плана, – в сторону дивана и кресла-качалки. От величайших прорывов человеческого духа – в сторону массовой дебилизации и отупения. От симфоний – к масскульту.
Один из последних столпов интеллектуальной журналистики в нашей стране, человек, любящий красивые технические решения, московский журналист Дима Назаров выкатил мне однажды такую тираду:
– Сверхзвуковые самолеты – упущенный шанс нашей цивилизации! Ведь что такое самолет? Если отбросить лирику, это транспортная система. До самолета таких систем было множество: каждая историческая эпоха выбирала свой транспорт и свою скорость. При этом каждая новая система не просто была быстрее предыдущей. Она уменьшала мир во временны́х размерах. До того как человек изобрел повозку, он был охотником, а мир был практически бесконечен. С лошадью и колесом человек стал земледельцем, а мир стал измеряться в годах. Изобретение каравеллы сократило мир до месяцев, а поезд и пароход уменьшили его размер еще сильнее: до недель. Самолет был следующим шагом: мир с его помощью сокращался до дней. И вот в 70-х годах прошлого века человечество решилось было сделать следующий шаг: сверхзвуковой пассажирский самолет сокращал мир еще на порядок – с дней до часов, становясь транспортной системой нового, постиндустриального будущего. Но, робко потоптавшись на пороге, мы почему-то шагнули обратно. «Конкорд» больше не взлетит никогда. Он остался в прошлом, хотя на самом деле эта «птица» – из будущего. Из будущего, которое почему-то не сбылось…