Место нужно особое, сильное, где уплотнения эфира, называемые
нитями, сходятся в пучок. Нити пронизывают мир насквозь и
подчиняются грандиозному замыслу. Частично можно заметить, что от
формы плотного плана зависит и их расположение, особенно узлов. Не
то чтобы в этих местах можно сотворить нечто выдающееся, —
возможности мага, конечно меняются от места к месту, но не
значительно, — просто с таких мест ты словно бы можешь дозваться до
всей округи. Это, как большой город собирающий в себя десятки дорог
и трактов. Центр паутины. Так я услышу всех духов, живущих в
Колывани и области.
Блуждая среди полей и гаев наткнулся на пару подходящих мест, но
есть ещё время подыскать другие, — впереди целая ночь.
Мне повезло. Отойдя на несколько вёрст так, что Колывань
скрылась за горизонтом, а по пути ещё и деревушка попалась спящая,
я отыскал прекрасный лес. Старый, с многолетними буреломами, в
сердце которого бьётся мощный эфирный узел — чудное место для
ритуала. Стоило мне сунуться, как леший — дух-сторож вперил в грудь
неприятный взгляд. Первая проверка.
Лес стал оживать. Проснулся матёрый и огромный медведь.
Зашевелился могучий лось. Встрепенулся волчий вожак, а сонный вепрь
качнулся, едва не упав.
Я сосредоточился на сознании лешего, продолжая с трудом
пробираться в чащу.
Мысленно произношу:
«Пусти меня!»
Ответа не последовало.
«Пусти меня! Мне нужно провести ритуал!»
Леший упорно молчит, а животные уже двинулись навстречу.
«Пусти меня! Я, Ингви фон Крузенштерн, наследник рода. Мне нужно
провести ритуал гармонизации. Пусти меня!»
Неожиданно леший успокоился. Я даже остановился несколько
опешив. Лес очень старый и существо в нём живёт тоже древнее.
Могучее. Но сейчас мне удалось его уговорить. Это большое
достижение.
Утерев холодный пот я двинулся дальше, ощущая, как животные
возвращаются к своим лежбищам.
Продираясь через очередной бурелом разодрал лицо до крови. Почти
тут же споткнулся и едва не прошиб грудь сучком. Начиная уже
материться, я настырно пру дальше.
Вдруг провалился в заросший травами омут. Почти с головой ушёл,
еле-еле успел схватиться за тот самый сук, что недавно чуть не
ранил.
Пыхтя, плюясь и сыпя проклятиями, выползаю на твердь. Одежда
мокрая, воняет илом и тиной. Ещё и ледяная! Посреди лета.
— Чёрт бы тебя побрал, старый ты пердун!