Путь к порту сопровождается бурным обсуждением боёв. Ребята без
устали вспоминают самые эффектные моменты, додумывают
обстоятельства и делятся мыслями, кои одолевали в моменты
напряжения. А ещё продолжают нахваливать меня. Глупо будет
опровергать то, что это очень приятно. Но всё же я был вынужден
сузить этот поток и перевести тему на обсуждение чего-то ещё кроме
меня.
Тут вспомнилась Марина и я сначала вытащил все деньги, сунув их
ничего не понимающему Ивану, а потом уже пояснил. Друзья с новыми
силами стали галдеть и одобрять решение пошлыми комментариями. Брат
же вернул часть денег, сказав, что на выпивку им хватит, а вот мне
будет нужно на что-то снимать комнату в гостинице. Договорились,
что они подождут, пока я покажу этой девчуле все прелести близости,
а потом мы уже вместе крепко ужрёмся чем-нибудь.
К рынку я подошёл уверенный, что Марины не будет. После всего
случившегося, у неё наверняка душевная болезнь, какое уж тут
свидание.
Последние усталые торговцы выезжают с территории. Даже животных
не стегают, ждут пока скотина соберётся с силами и потащит телегу
быстрее. Я привалился к деревянному столбу доски объявлений. Шумит
бесчисленная детвора, стараясь урвать последние часы света, прежде
чем родители загонят в дома. В порту всё ещё стучат и кричат,
словно соревнуясь с вечногорланящими чайками.
— Всё таки ты пришёл! — задорно раздалось сбоку.
Я резко обернулся, не скрывая улыбки.
— Тоже самое могу сказать.
Её наряд впечатляет. Не какой-то исключительной роскошью или
вызывающим стилем, а тем тонким духом, когда стеснённая в средствах
девушка выбирает лучшее из имеющегося. И ты смотришь, сердце щемит
от умиления, а в душе пылает пожар бросить к её ногам весь мир.
Впрочем, сарафан выглядит красиво и свежо, подчёркивая юность и
тонкие черты девушки.
— Вот же уставился!
— Прости. Очень впечатлился.
— Чем?! — усмехнулась она, намекая, что грудь маленькая, а бёдра
не так круты, как у некоторых сверстниц.
— Может я эстет, ценитель исключительного. Вижу прекрасное там,
где другим пусто.
— Витиевато болтаешь. Как будто грамотный.
— Что ещё раз подчёркивает, что впечатлённость тобой оправдана,
моя фея, — выдал я, понимая, что начинаю нести вздор.
— Я не твоя! — стрельнула бровью Марина.
— Ещё нет, но уже в моей паутине, — облизнул я губы, —
прекрасный мотылёк.