— Урод, наверное. Мама крестьянка, отец пахарь. Ничего
необычного.
— И тебя это совершенно не волнует?
— Ну, твоё удивление понятно, конечно, но знаешь, когда ты
реально отличаешься, то на способности к магии обращаешь не больше
внимания, чем на остальное.
— Например? — предвкушающе спросил я.
— Да хотя бы то, что когда папка в очередной раз начинал лупить
мать, а все братья и сёстры дружно принимались реветь, да
прятаться, я во все глаза смотрела. Меня завораживали эти
ссоры.
— И часто он её бил?
— Смотря, что ты считаешь редко. Как вообще относишься к тому,
чтобы иногда жену проучить? — сыграла она бровями.
— Хах, — несколько нервно отозвался я, — ещё не женат, так что
не знаю. Вообще, у нас так не принято.
— У вас? — тут же подхватила она и я чуть язык не откусил с
досады.
Пришлось додумывать, что на Мурмановом берегу такие же порядки,
что и на Свейской земле. Женщина у нас равна мужчине, но не
подменяет его. Как левая нога не заменяет правой. Обе важны и
нужны. Впрочем, вполне может быть, что на дальнем севере Российской
Империи действительно такие же порядки.
— Понятно, — кивнула она, — далеко же тебя закинуло. Ну, а лупил
почти каждый день. Пока не померла.
Я только рот раскрыл, не найдя что ответить.
— Да, такой вот поворот.
— И, что потом? Сколько тебе тогда было?
— Тринадцать.
Я подождал, давая понять, что на первый вопрос тоже хочу
услышать ответ.
— Тебе правда интересно?
Закралось плохое предчувствие, но не отступать же. Кивнул.
— Он опять пьяный был. Может чуть переусердствовал, да и залепил
матери вот сюда, — показала она на висок. — Она быстро умерла.
Папка ещё, представляешь, — хихикнула она, — тряс её, пихал, мол,
чего тварь прикидываешься. Ну, а потом что-то там в его долбанутой
башке переклинило и полез он ко мне, ну, чтобы трахнуть, а я взяла
да и пришибла алкаша вонючего.
— Чёрт подери! — с трудом удалось вымолвить. — Я не знаю что
сказать… а потом куда? Что было?
— Сбежала, — улыбнулась она. — Ну а что ещё было делать? Ему бы
за мать ничего не было. Бабу надо молотом, чтобы была золотом. А
вот мне за батьку бы такое устроили, перед смертью, что у тебя
аппетит пропадёт, если сказать.
— Да уже, — буркнул я.
— Понимаю, Игорь. Поэтому стараюсь не рассказывать особо ничего.
Навидалась, знаешь ли.
— Это точно. Но ты, вроде бы, не особо переживаешь, да?