В самой середине праздника Волевский взял за руку Шурочку и, пройдя вместе с ней на середину залы, попросил у гостей внимания.
– Дамы и господа, – начал он свою речь. – Сегодня я пригласил вас на торжество, которое мы приурочили ко дню нашей помолвки, – он с умилением взглянул на стоявшую рядом, зардевшуюся от смущения Шурочку. – А также хотим сообщить, что намерены пригласить всех здесь присутствующих на свадьбу, которая состоится в сентябре месяце сего года.
После этого по всей зале начали раздаваться возгласы одобрения, дамы кинулись обнимать счастливую Шурочку, мужчины поздравляли князя. Я тоже поцеловала Сашеньку в щеку, которая стала мокрой от непрошенных слезинок.
– Ах, Катенька, я так счастлива, – пробормотала подруга.
– Дай бог, чтобы это счастье тебя никогда не покидало, – искренне откликнулась я.
И вот именно в этот трогательный момент внезапно раздался какой-то шум снаружи дома, и через несколько мгновений в дом вбежал запыхавшийся здоровый мужик. По его запыленному казакину можно было сразу догадаться, что тот пробыл в дороге очень много времени. Гости с удивлением рассматривали это необычайное явление, кто-то окликнул князя.
– Остап, что ты делаешь здесь? – обернувшись на зов, наконец, Волевский заметил прибывшего и немедленно подошел к нему.
– Извиняйте, барин, – Остап поклонился, но тут понял всю несуразность обстановки и засмущался.
– Случилось что? – продолжал выпытывать Волевский. – Ну, же говори.
– Беда, барин, – Остап утер рукавом взмокший лоб. – Уф, едва не помер по дороге. Бунт в имении, – неожиданно выпалил он.
– Бунт? – на лице Волевского отразилось крайнее недоумение. – Да объясни же ты толком.
– Так я и говорю, бунт, – продолжал твердить свое мужик, краснея под обращенными на него взглядами гостей. – Прибежал ко мне Прошка, тот, чья жена в прошлом году в речке утопла, да и говорит, что мужики против барина идти собралися, потому как не нравятся им нынешние порядки в имении.
– А ты? – глаза князя гневно сверкнули.
– А я на лошадь да и к вам прямиком, барин. Без вас не разобраться мне. Чтобы утихомирить этих остолопов, барская рука нужна, – наконец, закончил речь Остап.
Остап был, как потом оказалось бурмистром в имении Волевских. Невозможно словами описать то, что началось после новости, которую принес крестьянин. В зале поднялся такой гвалт, что впору было уши затыкать.