Зато поехать и порешать проблемы
согласился сразу, без реверансов.
Десять дней они «делали политику» и
по итогу заключили несколько договоров, скреплённых большими
печатями обоих государств. Потом всё посольство пригласили на три
дня задержаться на празднование двадцать седьмого новолетия –
гуляли в Белом Вороне широко и весело, ничего не скажешь.
И вот теперь княжеские люди двигались
по дороге на Лелино в обратную сторону, а вместе с ними ехали три
гнома-инженера (предположительно инженера, во всяком случае, так
они были представлены), художник-эльф по имени Колегальв (или Коле,
как он сам отрекомендовался), сорок баронских дружинников (тут были
и эльфы, но больше люди), собственно барон с сопровождающей его до
Лелино супругой и четверо их сыновей: старшие Михаил и Пётр,
взрослые уже парни, Игорь, подросток лет двенадцати, и совсем
мало́й девятилетний Ванька. Кузьмич, у которого младшему тоже было
девять, глядя на него, сомневался: решился бы он взять пацана в
такой вот поход? И была ли в этом нужда? Но в чужой монастырь со
своим уставом не полез и удивления постарался не выказать – ни
словом, ни жестом. Ванька, однако же, держался в седле хорошо и ни
единой жалобы от него не поступало.
Барон ехал верхом на крупном чёрном
владимирце с белой проточиной на морде, однако за отрядом бежал,
как объяснили, его боевой верховой транспорт, на который было
навьючено что-то очень громоздкое. Шерстистый носорог. Говорят, он
ещё молодой и продолжает расти, однако этот мохнатый БТР сейчас уже
был пяти с половиной метров в тушке. Да ещё рог! Серокаменские кони
были, видать, привычные, но княжеские, увидев этакое диво во дворе
перед выходом, начали нервничать и шарахаться. Пока не пришла
светленькая зеленоглазая девчонка и не поговорила с ними э-э-э...
по-лошадиному, да. Больше проблем не возникало.
Барон, видимо, решил совместить
поездку со своеобразной инспекцией, потому как сыновья его с малой
частью дружинников время от времени съезжали на боковые свороты и
тропы, а потом нагоняли отряд. Баронесса для такого случая
останавливалась и гладила по мордам всех участвовавших в загадочных
петляниях лошадей. Пока Кузьмич мучился предположениями, Юрка,
простая душа, подъехал да спросил баронову жену: а чего это,
дескать, такое вы делаете? И получил простой ответ: восстанавливает
силы лошадям, прошедшим бо́льшее расстояние, чем положено. И
показала – как это, подержав Юрку за руку и приведя его своими
манипуляциями в совершенный восторг.