– Так что там стряслось? – спросил Фокстер, рассеянно сгребая карты. – Ну, кто со мной сегодня? Блейз, Аленви… Твисто, может, ты? Давай. Джексит, я помню про долг, но не сегодня, ладно? Без обид…
– О да, обид на сегодня довольно, – со смехом сказал долговязый юнец с едва пробившимся над губой пушком, садясь напротив него. Двое других тоже заняли места, остальные сгрудились вокруг, попыхивая трубками и ухмыляясь.
– А что так? Кто и кого обидел? Уж не ты ли, Блейз, мой мальчик?
– Помилуй, делов-то было бы, если бы я! – расхохотался тот. – Ты знаешь, у меня обычно разговор короткий.
Мужчины взорвались хохотом. Магда смотрела на них, ничего не понимая и особенно остро чувствуя свою невероятную от них далёкость. Лакей поставил на подлокотник её кресла бокал, шепча что-то об урожае одиннадцатого года, но она едва заметила его и чуть не сшибла бокал локтем. «Выпью и уйду, – решила Магда. – Всё равно мне нечего здесь делать».
– Так что за обида? Довольно томить, господа, выкладывайте, – сказал Фокстер, небрежно сдавая карты.
– О, это невозможно пересказать, это надо было видеть, – закатил глаза Блейз. – Но так и быть, я скажу, слушай… Эфрин и Бристансон завтра дерутся на дуэли!
Рука, с ленивым изяществом раскидывавшая карты, замерла над сукном. Фокстер не улыбнулся, только его глаза расширились.
– Бристансон? – переспросил он. – С… Эфрином?!
– В том-то и соль анекдота, – усмехнулся другой партнёр, но в наступившей тишине смешок прозвучал фальшиво.
– Да он в своём уме?!
– В тот миг, вероятно, временно из него вышел. Но тогда это никому не показалось странным… верно, лорды?
– Не то слово, – отозвался один из зрителей. – Веришь, Фокстер, мне и самому хотелось надавать этому щенку пощёчин, боюсь, на месте Бристансона я бы не удержался. Но Сальдо – ходячее благородство, ты же знаешь, он жаждет удовлетвориться по всем правилам…
– Вы хотите сказать, – перебил Фокстер, – что Сальдо из клана Бристансон бросил вызов безродному выскочке Эфрину? Именно это вас так развеселило, милорды?
Никто не ответил. Фокстер швырнул карты на стол.
– Быть может, кто-нибудь из вас объяснит мне, что в этом смешного? – сухо спросил он.
– Ну, я же говорю, это надо было видеть, – неловко улыбаясь, отозвался наконец Блейз. – Никто толком и не понял, что случилось – я не понял, во всяком случае. Сперва они даже не разговаривали – ну, ты знаешь, какого мнения Бристансон об Эфрине…