Шурр-шурр… С другой стороны дымохода. Человек. Точно, человек. Дышит с присвистом: бронхитник, что ли? Шурр-шурр… Сейчас выйдет справа. Слева – там потолок низкий и балка. Значит, справа. Шурр-шурр… Банки пустые консервные не задел, обошел… Шурр-шурр… Страшно, Ласковин? Хрен вам!
Андрей подобрал ноги, сконцентрировался: фонарик в одной руке, «вальтер» – в другой…
Шурр… Остановился. Может, знает, что Ласковин рядом? Наверняка знает. Чует. Если уж в такой темноте разгуливает, как в полдень по Дворцовой площади…
Шурр… Шурр… Вот он!
Андрей не увидел – почувствовал, как из-за угла дымохода возникла страшная фигура… Кто?
Луч фонаря ослепительно, остро ударил в темноту, вырвал из тьмы уродливую голову, черное, отливающее глянцем, как спинка жука, рыло… Голова чудовища на человеческом теле, огромные квадратные, отблескивающие радужно глаза… и пистолет, направленный прямо на Ласковина!
Андрей вскрикнул от потрясения: такого он точно не ожидал – вскрикнул и непроизвольно нажал на спуск. «Вальтер» хлопнул отрывисто, оглушительно, пуля (мимо!) грохнула в крышу. Чудовищная голова на человеческой шее дернулась, монстр зарычал, пистолет его плюнул огнем и громом: бах-бах-бах! Трижды. Андрей метнулся назад, за дымоход, в щель между кирпичной кладкой и скосом крыши. Фонарик он выронил, но тот, по странной прихоти, продолжал светить прямо в чудовищную морду. И пистолет в черной руке задергался снова: бах-бах-бах… А сам монстр топтался на месте неуклюже, вертел башкой… и стрелял, стрелял. Грохот наполнял брюхо чердака. Грохот и пороховая гарь. Андрей все ждал, когда у него кончатся патроны, а патроны не кончались. Десять выстрелов, двенадцать…
И вдруг чудовище перестало палить, сунуло пистолет в карман, схватилось рукой за уродливую голову… и оторвало от нее половину!
Андрей почувствовал себя резиновой игрушкой, из которой выпустили воздух.
Слава Богу! Ноктовизор! Прибор ночного видения, фотонный умножитель. Никакой не монстр. Просто человек с ноктовизором, и сейчас этот человек взял обычный фонарик и направил на ласковинскую «спальню».
Вот бы самое время прыгнуть, выбить пистолет, выбить чердачную пыль из куртки незваного гостя… И дух из самого гостя – тоже!
Но прыгнуть Ласковин не смог. Слабость. Реакция на стресс. И выстрелить не смог, не приучен в людей стрелять, тот, первый выстрел – случайность.