Оставшиеся дни до выхода в плавание Ганс драил палубу с утра до вечера. К подлодке, пришвартовавшейся у пирса, постоянно приплывали дельфины. Они высовывали головы из воды и весело чирикали, переговариваясь с акустиком. Матрос в ответ насвистывал мелодии Вагнера. Иногда дружелюбные млекопитающие приносили ему свежей рыбки. Контакт между разумными существами разных стихий был установлен. Но какой ценой! Валькирии, валькирии, сколько солдатских судеб на вашем счету…
Ганс с детства хотел стать ихтиологом и посвятить жизнь изучению живности, населяющей моря и океаны, в первую очередь дельфинов. В Небесной канцелярии приняли к рассмотрению мечту маленького мальчика, но слегка подправили на свой лад. Мальчик вырос и теперь навечно был связан с водной стихией. Одна неувязка: между исследователем гидрокосмоса и предметом его научных исследований, дельфинами, постоянно стояла непреодолимая преграда в несколько сантиметров превосходной крупповской стали.
Это еще что! Никто в экипаже не догадывался, о чем мечтает боцман. У старого моряка тоже была мечта. Он постоянно грезил наяву, представляя себя акулой. Огромной белой акулой, на всех плавниках мчащейся к жертве. И первым бы боцман сожрал командующего военно-морскими силами той реальности, куда их забросила судьба. Последний приказ адмирала, любившего корабли на картинках, а море издалека, гласил: «Все агрегаты и механизмы смазывать бараньим жиром. Все, без исключения!»
Неважно, где ты служишь: на флоте или в сухопутных войсках. Главное, чтобы у тебя была мечта! Какой бы она ни казалась уродливой, страшной или убогой – мечта должна быть у каждого. И каждый имеет право мечтать, ни в чем себе не отказывая.
Ганс, тяжело вздыхая, продолжал дальше драить палубу. От уборки палубы акустика оторвала команда старпома: «По местам стоять! Отдать швартовы! Корабль к походу!» Матрос выбросил за борт опостылевшую швабру, вскарабкался по скобам рубки и проворно нырнул в зев люка. Гребные винты начали свой бесконечный бег…
…Капитан направился в сторону командного отсека. Ганс с облегчением перевел дух. Он впервые так долго задерживал дыхание, чтобы от него не учуяли запах свежего перегара. После прослушивания шумов океана акустику приходили в голову странные мысли. Иногда померещится, что подлодка далеко заплыла от берега и так глубоко затерялась в океанской бездне, что уже никогда не найдет пути в родной порт, что все они так и будут вечно жить в своих отсеках, неся бессменную вахту, что вместо солнца до конца дней им будут светить тусклые лампы. Матрос смотрел в удаляющуюся широкую спину капитана, который один точно знает день возвращения и который обязательно найдет дорогу домой – по звездам или флотскому чутью, неважно. Но найдет! От этой новой мысли в душе акустика поднялась теплая волна благодарности, почти обожания…