Сейчас же хотелось тоже злого, но злого совсем по-другому. Я
достал коробочку с кассетами, ненадолго задумался, изучая надписи,
и, наконец, выбрал то, что лучше всего подходило под настроение.
Вскоре, украдкой глядя на окружающих, уже мысленно повторял за
речитативом вокалиста: «Я люблю людей!.. Я люблю людей!..»
Само собой, сам думал при этом нечто прямо противоположное.
Человеколюбивая песня ещё не успела закончится, когда светящий
глазами-фарами красный поезд вытянул своё длинное тело из тоннеля,
постепенно замедляя движение и постукивая на стыках колёсами. К
сожалению, всё это было прекрасно слышно сквозь мои плохонькие
дешёвые наушники — а как хотелось бы погрузиться в музыку
полностью, с головой, совершенно отрешившись от внешнего мира!
Я качнулся вперёд вместе с толпой. Дождавшись своей очереди,
показал престарелой даме-контролёру билет и сразу поскорее юркнул в
угол, чтобы никто не приставал с вопросами «не выходите на
следующей?».
Когда двери закрылись, облокотился на одну из створок, прямо под
надписью «не прислоняться». И вдруг осознал, что слушаю музыку, но
не слышу, и вообще эти звуки теперь скорее раздражают, а не дарят
радость и положительные эмоции. Плеер вместе с наушниками тотчас
отправились в ранец, а я, немного поколебавшись, моргнул глазами и
вызвал перед собой «другое пространство», или «андер», как его
называют сокращённо.
Всё вокруг мгновенно преобразилось. За окнами вагонов вместо
тёмного тоннеля теперь была просторная пещера, освещённая
проникающими из вертикальных световых шахт солнечными лучами и
торчащими прямо из горной породы яркими «волшебными» кристаллами.
На поверхности, меж острых зубьев сталагмитов, росла трава и
паслись стада коров. Дальняя стена была вся изрыта отверстиями, из
которых тянулись рельсы, по которым бородатые гномы толкали доверху
гружёные сверкающими кристаллами вагонетки. Над всем этим
развевались флаги с полотнищами какой-то рекламы. К слову, и на
пасущихся коровках тоже были видны, если присмотреться, логотипы
Пискарёвского молочного комбината.
Многочисленные объявления появились и внутри самого вагона,
причём на фоне официальных — красочных, объёмных и динамичных,
грязными кляксами выделялись кое-как наляпанные нелегальные,
предлагающие вернуть автомобильные права, откосить от рекрутской
или княжеской повинности, купить наркотики, снять дешёвых девочек,
и тому подобное.