– Есть. И много чего, Фоксибус, – сказал Сталки сквозь набитый рот.
– Тогда, если так, то, мне кажется, я мог бы представить это ректору, когда он меня спросит. Я должен представить ему обвинения сегодня вечером и... выглядит это все неважно.
– Очень неважно, Фокси. Двадцать семь ударов в спортивном зале перед всей школой и публичное исключение. «Вино – глумливо, сикера – буйна»[33], – процитировал Жук.
– Ничего смешного здесь нет, джентльмены. Я должен идти к ректору с обвинениями. А вы... вы, может быть, и не знаете, что я сегодня следил за вами.
– Вы видели таблички? – прохрипел Мактурк голосом полковника Дэбни.
– Глаза у вас есть? И не вздумайте возражать. Видели! – подхватил Жук.
– Сержант! Сержант на пенсии, занимающийся браконьерством! О, черт! – безжалостно продолжил Сталки.
– Боже мой! – проговорил сержант, тяжело опускаясь на кровать. – А где же, где же вы были, дьявол вас побери? Так я и думал, что здесь какой-то фокус...
– Вы же хитрец, – снова заговорил Сталки. – Мы же не могли знать, что вы за нами крадетесь, а? Вы же нас выследили! Да это мы вас заманили! Полковник Дэбни... Вам не кажется, Фокси, что он приятный человек? Полковник Дэбни наш большой друг. Мы ходим туда уже много недель по его приглашению. Вы и ваш долг! К черту ваш долг, сэр! Ваш долг держаться подальше от его территории.
– Да, вы уже не оправитесь от этого, Фокси. Молокососы вас засмеют, – сказал Жук.
– Подумайте о своей репутации.
Сержант погрузился в тяжелые мысли.
– Послушайте, юные джентльмены, – сказал он серьезно. – Вы ведь так и не сказали. А мистер Праут и мистер Кинг тоже были там?
– Были, были, Фоксибускулус. Это было ужасно. Попались еще чище. Мы слышали каждое слово. Вы еще легко отделались. Клянусь, на месте Дэбни я бы упрятал вас в тюрьму. Надо будет посоветовать ему это сделать завтра.
– И все это узнает ректор. О Боже!
– Каждое ваше слово, мой Чингачгук, – сказал Жук, пританцовывая. – А что такого? Мы не делали ничего плохого. Мы не браконьеры. Мы не будем губить свои несчастные, невинные души... утверждая, будто напились.
– Я этого не говорил, – ответил Фокси. – Я... я только сказал, что вы вели себя странно, когда вернулись с этим барсуком. Мистер Кинг неправильно все понял.
– Конечно, и будьте уверены, что он обвинит в этом вас, когда узнает, что был неправ. Мы-то знаем Кинга, в отличие от вас. Мне жаль. Вы не подходите для службы сержанта, – сказал Мактурк.