Он взглянул на телефон и провел языком по сухим губам.
Но замер, заслышав звонок в дверь. Кто это мог быть, в четыре часа дня?! Не Афанасий ли вновь появился со своим пивом, его мучитель-спаситель?
Настойчивые звуки звонка подтягивали к себе точно магнитом.
– Иду, иду! – выкрикнул Евсей Наумович, нащупывая домашние тапочки, – Не ракета. Имейте терпение.
Как назло, тапочки куда-то запропастились. И подчиняясь назойливому звонку, Евсей Наумович поспешил к двери в одних носках. Коснулся бровью окошечка дверного глазка. Внешность мужчины, стоящего на площадке, ни о чем не говорила, да и глазок был мутный, давно пора его сменить.
– Откройте, Евсей Наумович! – донеслось из-за двери. – Это я, Мурженко. Николай Федорович.
– Какой такой Мурженко? – Евсей Наумович отодвинул задвижку засова и повернул ручку замка.
В проеме двери пухлый гражданин небольшого росточка, приподняв к груди портфель, простодушно улыбался Евсею Наумовичу.
– Что-то не припоминаю, – пробормотал Евсей Наумович.
– Откуда же помнить? – радостно кивнул Мурженко. – Всего-то и виделись разок. Позвольте войти?
Без особой охоты Евсей Наумович ступил в сторону, пропуская толстячка. Теперь ему показалось, что он где-то встречался с этим человеком, но вот где…
– Что-то не припоминаю, – нетерпеливо произнес Евсей Наумович.
– Мне доводилось с вами дознание.
– Ах вот что, – подхватил Евсей Наумович не без удивления. – Чем же обязан.
Конец ознакомительного фрагмента.