Недалеко от нас на полу ангара вдруг засветился овал красных огоньков. Послышался тревожный звук вроде громкого зуммера. Пол в центре овала стал раздвигаться, как диафрагма в пленочном фотоаппарате.
– Вот и твой первый корабль, Катран, – весело сказал очкарик. – Будешь себя хорошо вести – так и не последний…
В полу уже открылся люк десятиметрового диаметра. И из него медленно поднималась платформа, на которой стояла «Сильвана» – угловатый вытянутый корпус с двумя двигателями на консолях по бокам. От корабля шел белый пар.
– С консервации подняли, – задумчиво сказала Лена. – Полчаса будет разогреваться.
Очкарик посмотрел на свой коммуникатор. И великодушно кивнул:
– Ничего. Полчаса у нас есть. Даже сорок минут есть. А потом придет новая смена, обнаружит тела – и начнется…
– Вы балбесы, – презрительно сказала Лена. – Только полные кретины нападают на Плюшку. Без захода на платформу вам долго не продержаться… никому не продержаться.
– Может, нам долго и не надо? – хихикнул очкарик. – Эй, Катран, чего таращишься на железяку?
Я действительно неотрывно смотрел на корабль, даже их перепалку слушая краем уха.
– Ты чего, Валентин? – спросила Лена.
– А он красивый, – сказал я, глядя на корабль. – Ведь правда?
– Мало того, что он журналист, он еще и романтик. – Очкарик покачал головой.
Глава четвертая,
в которой Валентин берется за журналистское расследование
Витя Матросов, бывший однокурсник Валентина, к тридцати годам имел должность заведующего отделом в крупной газете, свой собственный, пусть и маленький, кабинет, солидный животик и вполне благодушный вид. От студенческих лет у него сохранилось только общее благодушие, которое сам Виктор называл «позитивным мировосприятием», и нетривиальное прозвище Малибу, происхождение которого уже все прочно забыли.
– Растешь, – сказал Валентин, усаживаясь напротив Виктора. – Так скоро в главреды выбьешься.
Витя улыбнулся так благожелательно, что стало ясно: где-нибудь в органайзере у него уже стоит пометка «стать главным редактором». Спросил:
– Ну а ты как? Сколько мы не виделись-то… два года? Три? Все с места на место прыгаешь?
– Ты же знаешь. – Валентин закурил, поискал глазами пепельницу. – Я по натуре фрилансер… Слушай, Малибу, где у тебя пепельница?
Виктор поморщился, но полез в ящик стола и выдал пепельницу оранжевого стекла с логотипом «Комсомольской правды».