По дороге домой я "разучивала" гордую и уверенную речь на завтрашнее заседание. И более того, я была уверена, что даже если буду говорить в разговорном стиле, то это животное всё ровно сядет, несмотря на его дорогих адвокатов! Поделом ублюдку!
На следующее утро, я уделила целых три часа своему внешнему виду. Контрастные волосы завила в крупные локоны, нарисовала кошачьи стрелки, добавила к ним фиолетовые тени и нежно-розовую помаду. Для суда выбрала так же сиреневый брючный костюм, состоящий из строгих брюк, на высокой талии, белой шёлковой блузы, и характерного пиджачка с латками на локтях. Туфли с высоченными каблуками бежевого оттенка, и лёгкие наручные часы, придававшие наряду большей строгости и шарма. Схватив с тумбочки ключи от квартиры, и вызвав такси вышла во двор.
Нечего не предвещало беды: ясное светлое небо, лёгкий ветерок щекочет кожу, а над головой заливисто поют птицы. Такси приезжает буквально сразу, и последний раз метнув взгляд на своё окно я сажусь в машину. До административного здания поездка заняла несколько минут, и вот я уже стою перед белой громадиной. Если быть честной, то внешне оно напоминает областную больницу большого масштаба. Сугубо моё мнение. Войдя, и протопав до зала суда, без стука вхожу и направляюсь к своему месту. Заключённый уже на здесь, за решёткой прожигает взглядом мою спину, его адвокат так же не отстаёт от подсудимого, пытаясь зацепить меня глазами. Но знаете, что я заметила? Это простой бесплатный адвокат. Он что, так верит в выигрыш? Смешно. Громилы, что схватили меня прошлым вечером развалились на задних сидениях, и ещё несколько человек впереди них.
- Всем встать, суд идёт! - женщина ударяет молоточком по специально отведённому месту, и все, кроме Алекса Блейка поднимаются на ноги. Ещё один минус умнику! - Сегодня мы рассматриваем дело об убийстве Джареда Томса, обвиняемым в котором является Алекс Блейк. - она учтиво кивает ему, и присаживается, и все присутствующие следом, только я стою, уронив челюсть на стол. Что? Она это серьёзно? Так, спокойно Ванесса, всё нормально, это всего лишь грёбанная вежливость.
Дальше идёт долгое разбирательство, в котором я мало участвую, приколоченная к месту омутом жестоких цепких глаз. Я возмущаюсь, пытаюсь что-то сказать, доказать, но снова и снова, как по волшебству поворачиваюсь взглянуть на синие блюдца, заставляющие ощутить кожей холод, и понять, это не просто цвет, это настоящее порождение льда.