Подхватив уроненную разбойником дубину, Емельянов-младший сошелся с очередным «мешочником». Грамотно выбив из руки грабителя щербатенький меч, Егор ткнул соперника в солнечное сплетение и добавил плюху по уху.
Купец ранил противника и пошел на выручку своим бойцам. Злоумышленники почувствовали свою слабость.
– Ходу! – скомандовал главарь.
Бандиты кинулись врассыпную, кое-кто сумел прихватить с обоза отрез ткани или затейливый кувшин. Увалень-ефрейтор придержал за ногу уползающего длинного лиходея, получившего под дых:
– Кто таков?
– Портной! По большим дорогам шью дубовой иглой! – прохрипел разбойник и наудачу лягнул Егора.
Емельянов-младший был невезучим – грабитель угодил ему в лоб. Ошеломленный парень разжал пальцы, и плененный преступник, словно ящерица, юркнул в кусты.
А тут и Старшой с летописцем на дорогу вывалились, потревоженные криками и свистом.
– Что случилось?
– Да вот, босяки какие-то на обоз напали, – пояснил очевидное Егор, растирая лоб.
К братьям и Неслуху подъехал расфуфыренный купец. Теперь появилось время его разглядеть. Полный, щеки пухлые, нос мясистый, глаза хитроватые, но умные. Вроде бы араб. Халат красный, шитый золотом. Сапоги сафьяновые, штаны атласные. Богатый, одним словом.
– Благодарю небо за мудрое течение судьбы, которое вынесло тебя, о могучий и доблестный, к моему терпящему бедствие скромному обозу, – сказал купец Егору. – Я сын несравненной Персиянии. Зовусь Торгаши-Керим, знающие меня люди добавляют Честнейший.
И он изобразил персиянский приветственный жест: приложил пальцы правой руки ко лбу, затем к губам и наконец к груди.
– Да не за что. – Ефрейтор пожал могучими плечами. – Я Егор. Это мой брат Иван. А это Неслух-летописец.
Торговец оценил цепким взглядом каждого, восхищенно вскинул пухлые ладони:
– Подлинно свидетельствуют древние: где тебя подстерегает потеря, там ждет тебя и славное приобретение! Не те ли вы богатыри, которые посрамили не далее как неделю назад войско черного зла? А ты, замечательный книжник, не тот ли Неслух, чьи труды украшают не только мозговскую сокровищницу? Я имел несомненное счастье пить из кувшина твоей мудрости. «Слово о полку и горе его», «История государства Рассейского» и «Еще одно, более короткое и оттого совсем обидное слово о полку»…
– Да, это мои труды, – поклонился летописец. – А эти славные витязи – именно те самые Иван да Егорий.