И подкрепить ее легким укусом.
И все это на глазах у Влада!
— Виктория, вам нехорошо? — Егор даже слегка привстал. — Вы как-то побледнели.
Браво, какая актерская игра!
— Простите, я, пожалуй, пойду, — с трудом выдавила из себя слова и медленно поднялась.
Взяла сумку, чтобы достать из нее кошелек, и, вынув несколько купюр, положила их на стол.
— Спасибо за приятный вечер.
Слово «приятный» я чуть ли не выплюнула.
— Куда вы? — поразительно, но в карих глазах мерзавца до сих пор сверкали хитрые огоньки. — Я ведь еще даже не спросил, как именно изменил вам ваш драгоценный Влад, что вы решили воспользоваться моими коленями, чтобы его проучить.
Это стало последней каплей.
— Очень признательна вам и вашим коленям, — злобно сверкнула глазами, стараясь придать своему голосу как можно больше холодного тона и заставить его не дрожать. — Прошу избавить меня от подобных вечеров с вами. Между нами только работа. Будьте добры, Егор, — нагнулась через стол, чтобы оказаться чуть ближе к оппоненту, — раз уж сейчас у нас неформальный ужин, то выскажусь: избавьте меня от излишнего общества, когда речь идет не о заказе. Ищите себе другого собеседника, на которого можно будет выплеснуть желчь.
Взяла сумку поудобнее и отвернулась, чтобы покинуть кабинку.
— Приятного подавиться, — добавила напоследок.
И ускоренным шагом покинула зал, а за ним, получив пальто, и ресторан. Остановилась лишь спустя три перекрестка и полной грудью вдохнула прохладный осенний воздух, пытаясь привести себя в чувство, чтобы остудить вырывающийся наружу гнев.
Захотелось все-таки вернуться и выплеснуть воду в наглую морду.
И то ли вино не до конца отпустило, то ли слова Егора добрались, куда не должны были, но опомнилась я только тогда, когда увидела, как разъяренный заказчик отряхивает явно очень дорого жилета воду и резким движением приглаживает вставшие торчком волосы.