Очередная волна жара накрыла ее, подталкивая
измученное сознание, лишая последних сомнений. Закусив губу, Сара впилась
взглядом в мужчину, который на последних остатках контроля удерживал себя на
одном месте. И это не устраивало ее. Ей было необходимо, чтобы эта почти нестерпимая
боль внизу живота ушла, чтобы потребность, заставляющая гореть кровь в венах,
была удовлетворена, чтобы всепоглощающая пустота в матке наконец-то заполнилась.
И если единственное лекарство от мук – член этого мужчины, то Сара дошла уже до
того состояния, когда была готова молить его трахнуть ее уже.
Когда-то его рот бушевал на ней, словно пытался съесть
заживо, поглотить. И она знала: он может. Потому что сейчас ясно видела перед
собой не просто страстного мужчину, а дикого зверя с ярко-жёлтыми глазами и
острыми когтями. Но тут вдруг поднял голову последний отголосок утерянной
гордости, которая еще пару часов назад протестовала против такой капитуляции.
Нет, если терять контроль, то вместе, а не только ей одной.
Резко выдохнув, Сара пристально уставилась на
напряженного мужчину и откинула в сторону простыню, позволяя ему насладиться своей
наготой. Одежду девушка стянула с себя еще несколько часов назад. Материя
раздражала чувствительную кожу, вызывала зуд, заставляющий запускать руки под
ткань для его утоления. Еще через час, полностью голая, она поняла, что ее
раздражает сама комната, в частности кровать. Чистые простыни имели какой-то
неприятный запах. Чужой. Раздражающий. И тогда она просто выбралась из комнаты
в коридор, не заботясь о том, что гуляет в костюме Евы, и открыла соседнюю
дверь.
Оказавшись внутри, Сара сразу же догадалась, что
попала в спальню хозяина дома. Но это ей подсказал не столько интерьер комнаты,
сколько неповторимый запах, пропитавший каждую вещь. Когда она начала так реагировать
на аромат мужчины, девушка не знала, но винила во всем ту же проклятую течку.
Упав на смятую постель, пропитавшуюся его запахом,
Сара почувствовала небольшое удовлетворение, но даже это лишь ненадолго помогло
ей. Тогда она замоталась в хозяйскую простыню, пропустила часть ткани между ног
и начала тереться об нее влажным лоном.
И вот сейчас, с вызовом глядя на объект желания, она так
развернулась, чтобы оказаться к нему ногами, и широко развела их в стороны,
обнажая каждый сантиметр своей плоти. Полностью открытая для его взгляда, Сара
опустила руку к сочащейся промежности и раздвинула гладкие розовые губки,
предоставляя великолепный обзор на свое ноющее лоно. Алек поморщился и
передёрнул плечами, отрываясь наконец-то от двери и делая шаг к ней.