– Слушай, раз уж решили дружить
против всех, то почему бы не создать свой клан?
– Думаешь, один такой умный? – Дар
негромко рассмеялся. – Чтобы создать новый клан, положено собрать
пять единомышленников. А столько свободных новичков здесь давно уже
не бывает. Редко когда одновременно появляется больше трёх. Разве
что кто-то время от времени нарывается на фатальный штраф и уходит
в Инферно раньше срока, освобождая место для внепланового
пополнения.
– Ясно. – Я тоже улыбнулся. – А какой
мир облюбовал бы ты? Наверняка какая-то общая информация о каждом
из порталов имеется, я прав? Иначе это имеет смысла не больше, чем
прыжок в Инферно.
– Да, инфа имеется. Описания миров,
куда ведут порталы, можно прочитать в Управе. Мы с Жальником пришли
к общему мнению, что нужно уходить или в «Колыбель богов», или в
«Самшитовый город». Там меньше всего кланов и игроков. Правда, там
и сложнее… Так, погоди минутку. Пора нашего приятеля разбудить.
Трансформация закончилась.
– Трансформация?
Я недоумённо оглядел чёрный панцирь
черепута.
Он состоял из плотно подогнанных
выпуклых и широких костяных пластин овальной формы, причудливо
раскрашенных желтоватыми прожилками. Внешне он вроде никак не
изменился. Самые большие пластины, что располагались по центру
спины, по размеру напоминали воинские щиты типа баклера. А из тех,
что поменьше, которые окаймляли нижний край панциря, в две ладони
размером и более прямоугольной формы, вполне можно было выкроить
лезвия для костяных топоров. Я присел на корточки и потрогал кромку
нижней пластины. Надо же, острая как бритва. Хорошо, что не попал
под удар этих пластин при атаке черепута, так можно и без ног
остаться.
– Смотри и учись, партнёр. – Дар
медленным ласкающим движением провёл кончиками пальцев по костяному
боку, а затем гулко хлопнул по панцирю ладонью.
Секунд двадцать ничего не
происходило.
Но как только я начал терять
терпение, панцирь едва заметно дрогнул. На всякий случай я
попятился на несколько шагов, с трудом удерживаясь от желания
потянуться за мечом. А вдруг нападёт? Питомец-то не мой.
Панцирь вздрогнул сильнее.
Засохшие пятна водорослей вдруг
осыпались, стекли с выпуклых пластин в траву струйками невесомого
праха. Чёрная поверхность засияла как новенькая, а желтоватые
прожилки налились сочным янтарным цветом. Черепут наконец
зашевелился, из отверстий в панцире высунулись лапы… Я удивлённо
покачал головой, прекрасно помня, что из озера зверь выбрался на
ластовидных конечностях. А сейчас в землю упирались покрытые тёмной
морщинистой кожей лапы-тумбы, с массивными серповидными когтями,
каждый с хороший кинжал. Черепут превратился в сухопутного! А вот
головы не изменились. Как только высунулись, сразу же недобро
уставились на меня двумя парами чёрных глазок. Злопамятный, однако.
Ну, хоть не шипит.