- Занимайтесь своими делами, барон, и не вмешивайтесь в мои.
- Именно к этому я и стремлюсь. Как ни странно это звучит.
- Хотите сказать, Никодим перепоручил её вам? - я чуть не
вскочил. Ростов откинулся на спинку кресла.
- В некотором роде, в некотором роде. Учитывая то, что вы свою
миссию провалили.
- Это не так! Она сама…
- Ну вот, вы уже оправдываетесь, брат мой. Не надо. Вам это не к
лицу.
Вилка в моей руке неожиданно сломалась.
- Не тебе меня судить, Семъяза!
Выпалив его имя, тут же понял, что совершил
глупость. Резко потемнело, в небе грохотнуло, по ветвям лип над
головой пробежал тревожный шепот. Вот, сейчас…
Я напрягся, собираясь принять удар на себя,
сдержать энергетическую волну… Но ничего не произошло.
Просто темная густая туча закрыла солнце, вот и потемнело.
Похоже, собиралась гроза… Расслабившись, я усмехнулся: старые
привычки отмирают труднее всего.
Брат тоже улыбнулся, показав, что не обиделся.
- Трудно побороть древние инстинкты, не правда ли? Так почему вы
не мчитесь на помощь ученице, когда ей грозит опасность? - спросил
он вновь. Я невольно поморщился.
- С ней Тристан. Думаю, они прекрасно справятся.
- Тоже ваш ученик. - притворно-легкомысленно кивнул Ростов. -
Ну, будем надеяться… В конце концов, вечностью больше, вечностью
меньше. Найдете другую Ш’хину.
Я осторожно отложил нож и сжал кулаки под столом.
Но он всё равно заметил.
- Если отец прав, у неё всё получится. - сказал я. Получилось,
будто я опять оправдываюсь.
- Никодим всегда прав, - согласился Ростов.
- Вы её видели? - в свою очередь спросил я. Не удержался. - И
как? Какое впечатление на вас произвела Ш'хина?
Брат пожал плечами.
- Она неопытна и самонадеянна. Непредсказуема, капризна,
избалована… Вами, между прочим.
Я усмехнулся: Наоми поразила его в самое сердце, это заметно.
Своей наивной непосредственностью, искренностью, готовностью
принять удар на себя… Поразила так же, как и меня.
Ни у брата, ни у меня нет таких качеств. Мы можем только
имитировать участие. Сопереживание. Любовь…
- Хотя… Насчет любви я бы поспорил.
- А вот Наоми считает, что я обращался с нею слишком жестоко. -
сказал я, чтобы хоть что-то сказать.
- Это всё любовь, драгоценный брат мой, вам ли не знать? - я
вздрогнул. Семъяза всегда отличался проницательностью. Вот и сейчас
он сходу уловил то, о чем я думаю…