И тут же напоролся на окрик: «Куда рвешь, подлец?» Да еще и сильно, с оттягом получил по спине палкой. Хозяином палки и зычного командирского голоса оказался невысокий, с гладкой, как бильярдный шар, головой дядечка в кожаной комсоставовской куртке.
Все попытки Иванова предъявить разрешение на проход, которое предусмотрительно выдал ему полковник Кажеухов, все старания объяснить, что вверенная ему батарея сутки как вышла из длительного рейда по немецким тылам, разъяренный чин пресекал одной фразой: «Назад!»
И только лейтенантская реплика о том, что «у батареи боезапаса нет – только два снаряда осталось», заставила его немного «сменить пластинку»:
– Как нету? – заорал он. – Иди на передний край, с чем есть! Может, там хоть один немецкий танк подобьешь! Или машину! И тем оправдаешь свою дурацкую смерть…
Оправдывать свою смерть лейтенант Иванов считал делом несправедливым и глупым. Он предпочитал жить и сражаться. Но обострять ситуацию не стал. Мало ли он за это время таких погонял повидал. До войны, небось, только со взводом управлялся. Да и то – лишь по строевой. А тут вылезло: умение – не по уму, ответственность – не по чину. Сколько с начала войны воюет – ни одного генерала не встречал: полками командовали капитаны, дивизиями – полковники…
Словом, развернул без лишних разговоров свое невеликое воинство, отошел по берегу реки на полтора-два километра вниз до полуразрушенной запруды старой мельницы, да и перетащил там с ребятами свои орудия на руках на нужную сторону.
Эх, лейтенант, лейтенант! Знал бы он, рядовой труженик войны, что предотвращал на мосту массовый уход в тыл не кто иной, как лично генерал-лейтенант Павел Алексеевич Курочкин. Командарм 43-й армии, который очень скоро, а точнее с августа 41-го, возглавит весь Северо-Западный фронт…
Впрочем, спроси в те дни у того же Г. Жукова, кого более всего сейчас не хватает ему на огромной, протянувшейся от Кольского полуострова на севере страны до отрогов Карпат и Черноморского побережья на юге фронтовой полосе, он скорее всего сказал бы не о генералах, а о полковниках, лейтенантах и даже сержантах. То, что Красной Армии остро не хватает как раз грамотных, толковых командиров среднего и младшего звена, стало очевидным еще на Финской войне. Сам Жуков в не пропущенном цензурой варианте мемуаров вспоминал: «…На сборах командиров полков, проведенных летом 1940 г ., из 225 командиров полков ни один не имел академического образования. Только 25 окончили военные училища и 200 – курсы младших лейтенантов». Что же после этого можно было сказать о лейтенантах и сержантах!