— За твой день рождения, — Ксения приподняла бокал, будто чокаясь, — и выпила до дна.
Глеб усмехнулся — и повторил за ней.
То ли вечер теплел, то ли вино распаляло кровь.
Ксения положила ногу за ногу и ступней качнула соскользнувшую на самый носок туфельку.
— Это что, летучие мыши?
— Ага.
— Жутковато.
— Выпей еще, для храбрости.
Глеб и сам не заметил, как перешел на «ты» — настолько это обращение теперь казалось естественным.
— С тобой за компанию.
Еще по полбокала.
— Ну как, страшно? — с искренним любопытством поинтересовался Глеб.
Вместо ответа Ксения нахмурилась — всерьез задумалась над вопросом.
— Я придумал! — вмиг оживился Глеб. — Сиди здесь! Никуда не уходи!
Подскочил, ненароком опрокинул бутылку, мгновенно подхватил ее — всего пара капель пролилась — и под звонкий смех Ксении убежал в подвал. Вернулся со стрелой и самодельным луком, высотой едва ли не в его рост.
— Ух ты! — Ксения повозила стрелу по воздуху, как это делают дети бумажными самолетиками. — Тяжелая.
— Это из-за болтов. Видишь, прикручены к концу.
— А чего кривая?
— Чтобы противников с толка сбивать, — серьезным тоном ответил Глеб.
Прицелился.
— А если попадешь? — поинтересовалась Ксения.
Ее любопытство вызвало у него улыбку, которая теперь никак не хотела прятаться.
— Тогда ты приготовишь нам ужин.
Глеб натянул тетиву, снова прицелился — и отпустил. Мышь резко спикировала, словно ее ранило, хотя стрела пролетела в паре метрах от нее.
— Вот и отлично! — Ксения легонько захлопала в ладоши. — Я совершенно не умею готовить летучих мышей.
— Да ладно! — Глеб отыскал в траве стрелу и снова прицелился. — Они готовятся так же, как и любые другие мыши, только соли надо побольше. И лаврового листа.
Ксения хохотнула.
Снова промазал.
Она сейчас казалась совсем другой. Не было ощущения эфемерности, недосягаемости, непреодолимой пропасти из-за разницы в возрасте. Вот она — реальная, теплая, близкая, — просто протяни руку. Наивная, любопытная, юная, а он — взрослый и опытный.
— Не хочешь готовить, тогда добывай.
Глеб протянул лук. Ксения кое-как прицелилась.
— У тебя стрела вниз смотрит.
— Правда? — плечи Ксении мелко тряслись от смеха.
— Правда. Впрочем, это неважно. Она все равно у тебя не полетит, ты неправильно ее зажимаешь. Вот так надо…
Глеб переставил ее пальцы на рукоятке лука, порывом, не думая, и осознал, что произошло только, когда ощутил прохладу ее ладоней. И щекотку волос на своей щеке, и аромат тела. Ему нестерпимо захотелось прижать Ксению к себе — так крепко, чтобы почувствовать изгиб ее спины, уткнуться носом в шею, глубоко вдохнуть... Но он не сделал этого, потому что почувствовал и еще кое-что — холодную отстраненность.