Меня рванули кверху, усадили на что-то теплое, мягкое, наручники звякнули, и бандит подтянул цепь выше. Ноги онемели, теперь, когда я смогла разогнуть их, от колен до ступней поползли противные мурашки. Он это серьезно, или опять пытается воздействовать методом кнута и пряника?! Что значит — он меня захотел?!
— Хрень с ожерельем была предлогом. — неожиданно выдохнул прямо мне в губы Анархист, обхватив ручищами за спину. — знал я, что ты цацку не брала, и ссыкло Костик, скорей всего, тоже не умыкнул. Есть пара наводок, где эта дура, подруга Лося, посеяла брюлики. Пацаны щас там разрулят. А тебя я давно приметил, красавица, еще зимой, на корпоративе в твоем банке. Не помнишь меня?
Помню ли я его? Зимой был только один корпоратив, накануне Нового года, праздновали мы в тогда тесной компанией — сотрудники банка, где я работаю, и наш босс с женой. Кажется, для торжества был откуплен ресторан, на такие мероприятия Васильев не скупился, любит он широкий размах. Тут-то я и вспомнила…
Наверное, заметив мои округлившиеся глаза, Анархист довольно ухмыльнулся, и нагло провел ладонями по моим бедрам. Руки у меня были по-прежнему связаны, сопротивляться натиску я не могла. А если честно, то уже и не хотела. В самом дальнем уголке меня, скромной секретарши, примерной жены, пряталась та, другая Лелька — чуточку дерзкая и смелая. Именно она-то в тот зимний вечер, перебрав шампанского, и выбралась наружу, заставив меня совершить такой проступок, за который мне до сих пор очень стыдно.
— По-омнишь, помнишь ты всё, детка. И я не забыл. — удовлетворенно хмыкнул бандит, продолжая бесстыдно лапать мои голые ноги, и хрипел, опаляя рваным дыханием ухо. — понравилось же тебе тогда, а? Ну, скажи-и-и, понравилось?
— Я была пьяна. — прибегла я к отчаянному доводу, надеясь, что он оставит меня в покое, потому что не желала сдаваться снова на милость победителя.
— Не-ет, — процедил он, грубовато лаская мою шею под волосами, — чёрта с два! Ты была одинока, брошена своим неверным муженьком, и искала утешения. В моих объятиях. Та ночь, Леля…
Он резко вскинул голову, вынудив меня смотреть ему в лицо.
— Та ночь изменила нас обоих. Я знаю, ты пытаешься убедить себя, что всему виной выпитый алкоголь, но мне врать не смей. Я поклялся, что ты будешь моей. И ты будешь!