Заинтригована. Озадачена и… наверное,
чуть – чуть счастлива. Это как с зимы в лето, с темноты в свет, с
черной полосы на белую.
***
Я – гусеница. Смотрю на себя в
зеркало. Купальник делает из меня ту еще гусеницу. Боже, так
показаться ему не могу. Что во мне такого?! Чем его зацепила?
Добротой? Позитивом? Второе сомнительно. Я становлюсь все печальнее
и угрюмее.
И этот купальник. Лишь грудь меня
радует. Пышная, сексуально привлекательная форма. Максиму она
нравится. Его Алинка та еще плоскодонка. Но о сестре нельзя так. У
нее еще вырастет, когда забеременеет. Хи.
Оделась. Если и будем где
раздеваться, постараюсь сразу лечь, чтобы не рассматривал. Если
правильно все поняла, мы за карьер пойдем. Очень – очень далеко,
где никого не должно быть.
Жаркий выдался денек. Набрала пакет
неподъемный, покрывало, бутерброды, салатиков в контейнеры
нарубила. Раз уж пикник, парня своего голодным не оставлю.
Ждет у подъезда на лавочке. Вернее,
сидит на ребре спинки, а ноги на лавочке. Сколько бабульки не
ругались, молодежь все брезгует попы свои бросить, где положено.
Меня увидел, спрыгнул. Сам в джинсах, кроссовках, майке с
воротничком и в кепке. Улыбается так скромно, мой хороший.
Кажется, начинаю видеть в нем много
всего интересного и важного. Не понимаю пока что именно, но тянет к
нему. Он ничего мне плохого не сделал. Просто скромный, не
конфликтный. Такой хорошенький.
Спешу к нему. Целуемся в щеки. За
руку беру.
– Давай сюда, – отбирает пакет.
Джентльмен. У него тоже баул не маленький. Интересно, что он там
набрал?!
Солнышко светит, ни одной тучки на
небе. На душе свободно и легко. Прочь пошли эти комплексы и
предрассудки. Даже то, что трава зеленая важнее. Жаль, цветов уже
повяла половина. Но одуванчики не сдаются. Все в этих желтеньких
«цыплятках».
– Ты как? – Спрашивает мой скромняшка
по дороге.
– Все хорошо, – улыбаюсь.
Перешли железную дорогу, идем по
тропинке. Березы листьями шелестят, склянки зеленые в лучах играют.
Бутылок разбросали бомжам на радость. Позади электричка проносится,
грохочут железные колеса быстрыми перестуками. Ощущение, будто все
плохое и негативное с ней вместе уносится.
Прошли старый сарайчик. Уже по доскам
растащили практически все. Тут раньше бомжи жили, потом согнали их,
после того, как обворовали тетечку с соседнего дома. Тропинка шире
стала. Вышли к деревушке старенькой в четыре дома. Тут собака за
забором залаяла хрипло и лениво. Слышала, что бабка живет одна
единственная тут на все поселение. Век свой доживает, все родные
ушли, а пес с ней остался. Фольклор местный, правда или нет, никто
не знает.