— Дом Банн’Реат принимает ваши
извинения, — наконец, чуть склонила голову Векантра.
— Вместе с извинениями вам стоит
принять и нашу благодарность. Старший Дом Эвер’харн запомнит, что
вы пришли нам на подмогу в трудный час. Вы можете рассчитывать на
ответную помощь.
— Мы всего лишь следовали воле
Прекраснейшей. Таков наш долг.
— И тем не менее. Я сказал, а вы меня
услышали.
— Услышала, — выражение лица
Матриарха смягчилось. — Прошу передать вашему другу… — она
замялась, подбирая формулировку, которая не уронит её честь, — что
я не намеревалась беспечно относиться к смерти его… брата? — она
неуверенно взглянула на меня.
Я кивнул.
— С годами отношение к таким вещам
меняется. Я видела гибель многих своих друзей и подданных. Вам
Двуживущим несказанно повезло, что вы можете вот так возвращаться
после смерти.
Надолго ли?
Покончив с формальностями, она
открыла портал свитком и исчезла, уводя за собой бойцов и унося
тела павших.
Мне нужно выпить. И что-нибудь
покрепче. Слишком много впечатления для одного дня.
Первым делом я взялся за самую
неприятную работу. Или приятную, смотря как поглядеть. Отыскав тело
Тарантула, я вытащил из ножен скимитар и примерился. Свистнул меч.
Влажно чавкнула перерубленная плоть. Лезвие со звоном ударилось о
камень. Убрав в сумку требуемое, стал обшаривать многочисленные
тела.
А их тут накопилось реально до
хрена.
Как бы сахуагины снова не
пожаловали…
***
Вендетта кричала от боли.
Взрывалась ворохом ошмётков, крови и
костяной пылью. Снова собиралась в единое целое. Снова взрывалась.
Процесс, замедленный в сотни раз, чтобы я мог рассмотреть его во
всех подробностях. Как теневые клинки распарывают мышцы, как
перерезают кости, как сила их притяжения буквально измельчает её
тело.
А я лишь хохотал. Не я сам, но кто-то
другой. Тот, кто выглядел в точности, как моё отражение.
Двойник равнодушно наблюдал, как её
рвёт на части. Щелчком пальцев возвращал ей тело. Велением мысли
раз за разом обрывал её жизнь под наполненные мукой крики.
— Ты убил меня! — лицо, с частично
сорванной кожей, словно её стянули, как чулок, насмешливо защёлкало
челюстями. Залилось безумным хохотом, который столь же резко
перешёл в болезненный вой. — Хватит! Прекрати! Ты убил меня! —
обвиняющий тон девушки не мог пробить брешь во мне.
Асимар вновь исцелилась. И вновь
лишилась кожи, обнажая новую маску — лик Иволетта.