— Здесь семь один, на Соборной
площади есть кто?
— Четыре пять.
— Восемь семь.
— Три шесть, — тут же отозвались
трое.
Вообще-то не так чтобы много. Обычно
там отстаивается машин шесть. Впрочем, бывает и такое, что в
разгоне оказываются все.
— Сейчас подвезу клиентов, примите
кто-нибудь. У меня горючка заканчивается.
— Что за дела? — разлепив сжатые
губы, недовольно поинтересовался передний пассажир.
— Говорю же, горючки нет. Да не
переживай ты так. Эта поездка бесплатная, — выключая таксометр,
успокоил его Пастухов.
— Ну, если так, — пожал плечами
деловой.
Едва остановившись на пятачке, Петр
сразу же вышел из кабины и, выхватив оба пистолета, зло посмотрел
на своих пассажиров, которые также покинули салон.
— Лицом к авто, руки на крышу, ноги
расставить.
— Ты че, все попутал в этой жизни? —
возмутился первый.
— Делай, как говорю! Не доводите до
греха!
Мужики явно не ожидали ничего
подобного. Ну и опешили от такого оборота. Причем в прямом смысле
этого слова. Вот только что был вроде как вполне сговорчивый
таксист, а тут вдруг от него словно могильным холодом дохнуло.
— Да ты... — начал было второй.
— Киря, осади.
— Шмель...
— Осади, говорю. Этот пальнет
наглухо. — И, подавая пример, обернулся спиной, после чего положил
руки на крышу авто.
Второму ничего не оставалось, кроме
как последовать его примеру. Петр тут же спрятал пистолет с боевыми
патронами. Потом обоим подбил ноги, расставляя их пошире. Орудуя
левой рукой, наскоро обыскал пассажиров. Хм. Ничего. То есть
вообще. Даже перочинных ножей нет. Ни удавки, ни гирьки. Вообще
ничего. Деньги, кстати, имеются.
Петр виновато вздохнул и, убрав
пистолет, отошел на пару шагов, только теперь заметив недоуменные
взгляды таксистов, устремленные на него. Да что там недоуменные,
скорее уж ошарашенные! Он и без того у них за белую ворону, а тут
еще такое учудил.
— Извините, мужики. Померещилось, —
виноватым тоном произнес Петр.
— Ну т-ты и... — начал было первый,
тот самый, который Шмель.
— Не перегибай. Я же извинился, —
оборвал его Петр.
— И че ты такой нервный? — вновь
цыкнув языком, спросил Шмель, разворачивая все еще стоящего спиной
Кирю.
— Слишком часто резали и дырявили
шкуру. Тут хочешь — не хочешь, а нервным станешь.
— Деловые?
— И деловые в том числе.
— Ладно. Лучше ошибиться, чем потом
валяться с прорехой в брюхе. Нам-то что делать?