‒ Женя… ‒ прошептала она, и из
её глаз градом покатились слезы.
‒ Он пока жив. Но это
ненадолго. Тебе тоже придётся помучиться, дорогая, ‒ лучезарно
улыбался седой дядька.
‒ Почему? Что мы вам сделали?
‒ сквозь слезы жалобно спросила она.
‒ Ты сама знаешь. Не включай
дурочку, ‒ с иронией в голосе ответил он. ‒ Пока отдыхайте. Скоро
вас ждёт приятный вечер. Вам понравится, обещаю, ‒ улыбнулся он
напоследок.
Под плач девушки он
развернулся и махнул одному из амбалов. Тот схватился за
кресло-каталку, и они отправились наверх.
‒ Женя! ‒ пискнула Маруся, но
тот не приходил в сознание.
Она попыталась ещё несколько
раз, но тут сзади прозвучал старческий женский голос:
‒ Да жив твой муженёк. Сказали
же тебе. Чего глотку надрываешь?
Сзади нас появилась бабулька в
медицинском халате. Перед собой она катила железный столик, на
котором лежали различные хирургические принадлежности. Следом
выкатила металлический стол… для трупов. Хм, какие тут все
кровожадные. Аж умиляет.
‒ Бабушка. Пожалуйста… ‒
ошарашено проговорила Маруся, не прикрывая глаз с которых ручьями
текли слезы.
‒ А что бабушка? Не повезло
тебе, внучка. Помучаешься чуток, да и на том свете отдохнёшь, ‒ со
всей непосредственностью проговорила старуха, раскладывая
дополнительные разделочные принадлежности.
‒ Как вы можете…
‒ Каждому своё место в жизни.
За Димку придётся нести ответ. Отдыхай пока, голубушка…
И старуха ушла
наверх.
А пытать они умеют. Страх
неизвестности перед предстоящими мучениями ‒ как это забавно. М-м!
А что самое главное ‒ тут просто кладезь душ для Геенны Огненной!
Вот Миллиоль обрадуется, когда к ней попадёт сразу вся «пачка».
Только надо промолчать об этом, когда я буду дома. А то она меня
опять расцелует!
Маруся ещё какое-то время
плакала, но потом затихла, пытаясь стоять на носочках. Потому как
наручники очень больно резали руки. Значит, пора с ней
поговорить.
Десять раз вздохнув, как
последний девственник перед голой женщиной, я все же сумел озвучить
приветствие:
‒ Привет, Маруся, ‒ произнёс я
максимально высоким голосом, но демонические нотки не
спрятать.
‒ Кто здесь? ‒ завертела она
головой и попыталась закрутиться вокруг своей оси.
‒ Я у тебя в голове. И я тот,
кого ты так боялась, что аж в церковь ходила, ‒ захихикал
я.
‒ Д-демон?! ‒ пискнула
она.
‒ Я не враг тебе. И… говори
про себя. А то спустятся твои душегубы…