Чтобы оказаться в нашем квартале адмиральских домиков, танку хватило каких-то двух шагов.
Теперь его конечности оказались так близко, что ничего, кроме них, я больше не видел. Кстати, почти ничего и не слышал – сотни сочленений танка исторгали немыслимое количество разнородных, действующих на нервы шумов.
В любую секунду экипаж танка мог обнаружить наши противотанковые гнезда.
Мне очень хотелось достать согласованным подрывом мин хотя бы два, а лучше три танка. Но собратья шагающего исполина медлили где-то за линией многоэтажек, и я лихорадочно испытывал свою интуицию в поисках единственно верного решения.
Взрывать мины? Или потянуть еще чуток?
Пока я решался, кое-что произошло. Я поначалу не понял, что именно.
В несколько слаженных аккордов грянули взрывы.
Ноктовизор, конечно, засветило, и он автоматически отключился.
Взрывную волну я почувствовал за долю секунды до того, как она меня накрыла – есть у меня такой скрытый талант, – и рефлекторно убрал голову от окна.
Волной смело стекла, выломало оконные переплеты и, кажется, сорвало крышу.
Тем временем штурмовики Бердника – а это были они – выдали вторую порцию управляемых бомб.
И тут я понял: «Пора».
– Подрываем, мужики! – заорал я в микрофон.
Циклопы не заставили себя ждать. Грянуло так, что, пожалуй, даже штурмовики в небе должны были почувствовать.
А уж каково пришлось чоругам в их танках…
Но несмотря на весь внешний эффект нашего показательного выступления, реальные результаты оказались скромными. Я не видел, что там стряслось с танками, которые удар застал среди многоэтажек, но мой подопечный, потеряв две левые ноги из трех, все же устоял. Со страху чоругские танкисты поливали плазмой и кромсали лазерами все триста шестьдесят градусов вокруг себя. И небезуспешно – недостроенная тридцатиэтажка шустро сложилась. Как детский конструктор.
– Мужики, сосредоточились! Нужно бы третью левую ногу этому гаду отстрелить…
– Мы бы с радостью. Но нечем, – вздохнул Арбузов.
В ногу почти одновременно ударили несколько кумулятивных гранат из ручного оружия. Но эффекта – ноль. Это вам не танкетка, товарищи.
И тут, завывая всеми пятью тысячами лошадиных сил своей комботурбины, на сцене появился новый фигурант.
Это был К-2000, шестнадцатиосный самоходный кран, красавец, запущенный в серию на Таганрогском заводе тяжелых машин незадолго до войны. В кино такие шибко любят показывать. Да и в Городе Полковников я на такие насмотрелся – краны К-2000 были мобилизованы для обслуживания и ремонта линкоров. Так и вижу, как его семидесятиметровая лапа легко отрывает от земли и бережно несет к линкору «Белоруссия» новую башню главного калибра…