– А леди Таша Рейвен – обычная волшебница. Мастер. Поговаривают, что она благополучно провалила экзамен на магистра и лишь чудом осталась жива. Это все потому, что ей куда больше нравятся шпаги и лошади, чем книги и свитки.
– Она и в самом деле леди?
Губы Бетины, которая ничуть не приуменьшила в том памятном разговоре благосостояние своих родителей, сжались в тонкую нить. Что бы там ни говорили о равенстве всех перед Орденом, но леди – это всегда леди. Тем более леди Рейвен, получившая помимо классического образования в школе Ордена еще и более чем утонченное воспитание вне стен школы. Другое дело, что – по слухам, которые имели привычку шириться и причудливо видоизменяться в зависимости от того, кто способствовал передаче этих слухов, – ее не слишком жаловали ни в Обители, ни среди знати Торнгарта. По той же причине, по которой эта женщина не слишком далеко продвинулась в изучении магических искусств. Вместо того чтобы посвящать все свое время науке или, на худой конец, вести себя так, как положено инталийской дворянке – то есть носить декольтированные платья, томно слушать стихи и, при случае, красиво падать в обморок, – леди Рейвен предпочитала шпагу, скачки, интриги… а если и магию – то исключительно боевую.
– Она единственная дочь лорда Рейвена.
Это имя ничего не говорило Альте. В Инталии дворян было немало – титул можно было не только унаследовать или, как это было принято, принять в награду за те или иные деяния, но и получить иным способом. Например, купить. Стоило это достаточно дорого, но желающие находились всегда, обеспечивая стабильный приток средств в казну Святителя. Наследники известных родов, без труда перечисляющие десяток поколений благородных предков, на новоявленных баронов, графов и даже герцогов (последние, впрочем, были редкостью, поскольку цена этого титула была совершенно непристойной) смотрели с пренебрежением.
Лорд Рейвен был как раз из таких, из настоящих. Род древний – по уверениям самих Рейвенов, их предки входили в правящий класс еще до Разлома. И, помимо незапятнанной чести, этот род славился еще и богатством. С точки зрения Святителя – непозволительным богатством. Иметь столько золота в государстве, правитель которого призывал к скромности и даже аскетизму, было… неразумно.
Безусловно, владельцы золота понимали, что рано или поздно их призовут к дележу, и правила этого дележа будут устанавливаться не ими. В том же Гуране подобная ситуация разрешилась бы быстро и банально – семью вырезали бы до последнего человека, золото (с учетом неизбежных потерь при транспортировке) переправили бы в казну. Святитель предпочитал действовать иными, более мягкими, но не менее эффективными методами. Благородным господам приходилось платить… За право жить в столице. За право вести праздную и веселую жизнь. За охоту на землях Святителя – а в Инталии Святителю не принадлежало разве что дно рек и верхушки гор. За свершение служителем храма Эмиала таинства брака. За многое, многое другое. И даже когда они уходили в лучший мир, это тоже стоило золота… уже наследникам. В Обители имелись весьма изобретательные специалисты по добыванию финансов.