Соня проницательно посмотрела на Клаву.
– На эту скверну ихнюю и смотреть – грех. Свами сказала, обретем скоро пустынь в лесу, построимся, чтобы жили рядом только птички небесные. Поедем, поучим посреди Вавилона и назад, подальше от невров.
– От кого?
– От невров. Ну так мы коротко неверных называем. Раз Свами сказала, так и будет. Как скажет – так всегда и сбудет.
– А почему она Свами называется? Красиво – не по-русски так.
– Очень даже по-русски. Значит это, говорит каждый раз: «с вами я», с нами, значит, со всеми.
Над крышей корабля планировало несколько голубей, залетали в слуховое окно.
– Птицы туда летят, где души безгрешные, – объяснила Соня.
Клава подумала было неосторожно, что много в Питере безгрешных душ – если считать по голубям. Но Соня, конечно, смогла бы объяснить, что те голуби – другие, а на души безгрешные только здешние клюют. Настолько очевидное объяснение, что Клава и не стала затруднять сестру разумную столь лишним вопросом.
В саду делать было нечего. И зябко в плащах, накинутых прямо на голое тело.
– Пошли. А чего еще делаете? Телек смотрите?
– Ты что?! Да это знаешь какой грех?! Да тебя за вопрос только! Ну-ка пошли! А то и на мне грех недонесения, что слушала и не сказала. Ты бы еще попросила в кино или на дискотеку! Пошли-пошли. Ты мне в любовь поручена, мне и пострадать.
Подталкиваемая Соней, Клава снова поднялась на второй этаж. Заглянули вместе в молельню – там стояли на коленях несколько сестер и боровки сзади.
– У себя, наверное, Свами, – заключила Соня.
Они дошли по коридору до дальней двери. Соня толкнулась без стука, как заметила Клава. Вот как – даже со Свами всё общее. Или почти.
Сама Свами сидела в кресле и читала какую-то большую книгу.
Комната ее была нормальная – с кроватью, столом, телефоном, комодом. Разве что не хватало телевизора на комоде. Сидеть за столом, и трапезовать, наверное, тоже, для самой Свами грехом, конечно, не было. В углу икона с женским ликом, как в молельне. Четыре лампадки горели по четырем сторонам квадратной доски.
Свами посмотрела своими иссиними глазами – кажется, ничего ей и рассказывать не нужно: сама всё видит насквозь и дальше.
– Сладкая Свами, я виновата, дай мне любалок сколько надо. Сестра Калерия спросила, можно ли телек посмотреть. Значит, плохо учила я.
И быстро чмокнув Свами ручку, Соня вынула плетку из привычного, видать, места в комоде.