Малыш шевельнулся, откинул голову и, лукаво взглянув на нее, со смехом опять спрятал лицо у нее на груди.
Мария подняла глаза на отца Кирилла и Матрену Евлампиевну, которые, удивленно переглядываясь, смотрели на них.
– Ни к кому же не шел… – наконец вымолвила старушка в полном изумлении и всплеснула руками.
Ошеломленный тем же отец Кирилл произнес:
– Мария, познакомьтесь, это мой младший сын – Александр. Матрена Евлампиевна зовет его по-местному: Олесик, он тут родился…
И почему-то помрачнев, он резко замолчал, но потом, подойдя к Марии, ласково позвал малыша:
– Сынок, иди ко мне…
Но мальчик, выкрикнув: «Ни!..», еще сильнее стиснул ручонками шею Марии и прижался к ней.
– Не хочет, – виновато глядя на отца Кирилла, сказала Мария.
Тот пронзительно взглянул на нее потемневшим взором и отвел глаза в сторону. Ей показалось, что в них промелькнула скрытая боль.
– Ну не беда, значит, понравилась ты Олесику, – попыталась успокоить Марию Матрена Евлампиевна, украдкой бросая взгляд на отца Кирилла. – Подержи-ка пока его, а я со стола соберу. А вы, батюшка, посмотрите, как там Илюша…
Отец Кирилл молча вышел в другую комнату.
Матрена Евлампиевна принялась хлопотать вокруг стола, вынося грязную посуду на кухню.
Мария, сосредоточившись на ребенке, которого она держала на руках, вдруг услышала, что, сама того не замечая, покачивает его, нашептывая ему что-то ласковое на ушко.
Осознав это, она пораженно замолчала: неужели в ней проснулся материнский инстинкт? Но ведь она никогда не отличалась особой сентиментальностью, а тут стоит, замерев от счастья, с чужим ребенком на руках… Чудеса!
А Матрена Евлампиевна веретеном носилась из комнаты в кухню, споро наводя порядок после обеда. Мария, оглянувшись на дверь в соседнюю комнату, остановила ее и тихо спросила:
– А где мать Олесика?
– Померла родами, – испуганно оглянувшись на дверь, за которой скрылся отец Кирилл, шепотом ответила та и перекрестилась: – Упокой, Господи, ее душу… А второй раз жениться-то батюшке не положено. Вот и помогаю ему, как могу, рустить ребятишек. Олесика, как без матушки остался, еле выходили, он совсем слабенький был. Да отмолили всем селом, слава Богу…
Мария вздрогнула и прижала к себе притихшего ребенка.
«Так вот отчего в его глазах была такая боль!» – поняла она, вспомнив взгляд отца Кирилла.