И мой почтенный друг начал свое повествование в следующих выражениях:
– В начале нашего века один немецкий дворянин католического вероисповедания, по неким причинам, не имеющим ничего общего ни с бесславием, ни с позором, вынужден был покинуть свою родину. Зная, что хотя в Швеции и осудили заблуждения папистов, но относятся к ним на наших землях вполне терпимо, он решил поселиться в Стокгольме. Молодой, статный, интересующийся военным делом и жаждущий славы, он понравился Карлу XII и был удостоен чести сопровождать его во многих походах. Он участвовал в злополучной битве под Полтавой, следовал за королем при отступлении под Бендерами, разделил с ним и турецкое заключение, и возвращение в Швецию. Когда в 1718 году страна лишилась своего короля-героя, погибшего у стен Фредериксхолла в Норвегии, Сандерс (так звали упомянутого мною дворянина) уже дослужился до чина полковника. Он переехал в Норрчёпинг – небольшой торговый город в провинции Эстергетланд, расположенный в пятнадцати лье от Стокгольма. Городок этот стоит на канале, соединяющем озеро Веттерн с Балтийским морем. Сандерс женился, у него появился сын, который впоследствии добился признания при дворе Фредерика I и Адольфа-Фредерика. Он продвинулся исключительно благодаря личным заслугам, дослужился до того же звания, что и отец и ушел в отставку, будучи еще молодым, решив обосноваться в своем родном Норрчёпинге. Там он, как и отец, взял в жены дочь одного небогатого негоцианта, которая умерла через двенадцать лет после того, как произвела на свет Эрнестину, коей и предстоит стать предметом нашей истории.
Три года назад Сандерсу было не более сорока двух лет, дочери же его минуло шестнадцать, и она по праву слыла одной из первых красавиц Швеции. Высокая, достойная кисти живописца, с гордым благородным лицом, огненными черными глазами и длинными волосами того же цвета – такой тип красоты редко встречается на наших широтах. И при этом – великолепная белоснежная кожа. В ней справедливо находили отдаленное сходство с прекрасной графиней де Спарр, прославленной подругой нашей ученой Кристины Августы.
Едва юная Сандерс достигла означенного возраста, сердце ее сделало свой выбор. Нередко она слышала от матери жалобы о том, как тяжко молодой женщине, обожающей своего супруга, переносить его бесконечные разъезды по долгу военной службы. И Эрнестина с одобрения отца решила отдать предпочтение Герману