Но я всё равно тонула в
его глазах. Особенно когда он опускал меня на диван и убирал волосы с моего
лба.
— Он тебя не укусил?
— спросил Денис.
Я покачала головой.
Денис исчез и, вернувшись
с набором баночек для дезинфекции, опустил их на стол. Потом молча стал
стягивать с меня свитер.
Я не сопротивлялась. Даже
когда взгляд его скользил по моим плечам и затянутой в синий спортивный
бюстгальтер груди. Даже когда он кончиком ватной палочки водил по царапинам,
оставшимся от когтей — я просто вплела пальцы в его волосы и неторопливо
перебирала их, пользуясь тем, что Денис не собирается мне запрещать.
И тем более я не
сопротивлялась, когда вместо пальцев его губы коснулись моего расцарапанного
плеча, и он провёл по саднящей ранке кончиком языка. Только испустила хриплый
вздох и тут же поймала взгляд его серых глаз, устремлённый в мои глаза.
Денис легонько втянул мою
кожу губами, причиняя едва заметную, но сладкую боль, а затем отстранился,
заставив меня резко выдохнуть и утонуть в бешеном бое собственного сердца.
— Боишься идти домой?
— спросил он.
Я не боялась. Но на
всякий случай сказала:
— Да.
— Хочешь остаться у
меня до утра?
Я наклонилась и молча
втянула его в поцелуй — долгий и пронзительно страстный. Мой язык
сплетался с его языком, и Денис яростно отвечал мне, давая то чувство, которое,
как мне казалось ещё недавно, я не испытаю никогда и ни с кем — единение.
Целостность. Как будто могло быть только так. Мы с ним могли быть только
вдвоём.
Я разорвала поцелуй и
заглянула ему в глаза, выискивая там те же чувства, что нахлынули на меня.
Ничего я не могла
разглядеть. Глаза как глаза. Но мне хотелось не отрываясь смотреть в них —
всю ночь, до утра.
— Хочешь… чаю?..
— хрипло спросил Денис. — Ну, или… чего-то ещё?.
— Мы же не дети… в
конце концов, — выдохнула я и, не отрывая взгляда от его глаз, принялась
искать края свитера Дениса, чтобы потянуть их вверх. — Считай, что я твоя
дева-в-беде. Ты выиграл меня в турнире по стрельбе.
Губы Дениса озарила
незнакомая, хищная улыбка. Он одним резким движением сам избавился от джемпера,
никак не поддававшегося мне. Лишь мгновение у меня было для того, чтобы
разглядеть его упругий и гладкий, украшенный лишь узкой дорожкой чёрных волос,
сбегающих за край штанов, живот, а потом Денис навалился на меня, сминая,
покрывая собой, почти как тот оборотень с полчаса назад. Он был таким же
тяжёлым и горячим, и руки его шарили по моим бёдрам. Дрожащие пальцы силились
стянуть джинсы — а я наслаждалась этой дрожью, зная, что её вызываю я. Что
я управляю этим самцом. Что всё, что он будет делать этой ночью — только
для меня.