– Я одного не поняла: какое отношение все это имеет к моим предыдущим воплощениям? – спросила она, стараясь скрыть смущение.
– Вы их увидите на том же внутреннем экране, – ответил гуру.
– Когда?
– Сейчас. Сядьте поудобнее, закройте глаза и слушайте меня, стараясь в точности выполнять то, что я скажу. Мы пойдем с вами в глубь вашего прошлого на четыре века и оттуда начнем просмотр, приближаясь к настоящему.
Рита поерзала, устраиваясь в кресле, и послушно прикрыла глаза, хотя по-прежнему сомневалась, что из этой бредовой затеи что-нибудь выйдет… Тем не менее, она стала выполнять все, о чем просил гуру. И вскоре, к ее удивлению, обрывки каких-то видений действительно замелькали перед ее глазами…
А потом вдруг во всю ширину этого самого внутреннего экрана появилась картинка – каменистая дорога среди джунглей, на которой, спиной к Рите, стоял мужчина.
«Кажется, монах… – „присмотрелась“ Рита. – Причем восточный, если судить по одежке…»
На мужчине было характерное монашеское оранжевое одеяние, запыленное и потрепанное по нижнему краю. Кожаные сандалии обхватывали грязные смуглые ноги, не скрывая потрескавшихся, или, как говорила бабушка Риты, «порепанных», пяток. Голова мужчины была обрита.
«Причем обрита плохо…» – оценила Рита неровно соскобленные дорожки среди пробивающейся на затылке щетины.
– Что вы видите? – откуда-то, словно из другого мира, донесся до нее голос гуру.
– Какого-то восточного монаха… – нехотя ответила она.
– Какое примерно это время? – поинтересовался гуру, и в его голосе послышалось нетерпение.
– Откуда мне знать? – огрызнулась Рита. – Здесь не написано…
И вдруг в ее голове словно вспыхнули цифры: «XVI век».
– Шестнадцатый век, Тибет… – ошеломленно «прочла» она вслух.
– Вот и замечательно! Мы – в начале. А это, Маргарита, ваше предыдущее воплощение, – объявил гуру.
Рита окинула монаха критическим «взглядом», пытаясь сообразить, откуда он мог к ней «явиться»? Может, это образ из какого-нибудь фильма, вроде «Заклятия долины змей»?
Ей очень захотелось увидеть лицо монаха, но он продолжал стоять к ней спиной.
«Ну, повернись же!.. Надо же, не хочет… Эх, никудышный из меня маг! – усмехнулась про себя Рита. – Ну, не хочешь, так не хочешь! И черт с тобой! Все равно ты мне не нравишься – противный, грязный! И глаза у тебя, небось, косые… Терпеть не могу азиатов… – ей вспомнилась строчка из Блока и она мысленно добавила: – …с раскосыми и жадными глазами…»