– Нюра, я не сразу поняла, что это может относиться к делу, – Мария Константиновна, которая сидела рядом со мной, положила свою руку на мою и сказала, оправдываясь: – Дочка, у меня и в мыслях нет того, чтобы что-то утаивать. Я, Танечка, видела, что кто-то был вон на том балконе, на седьмом этаже.
– Это двадцать пятая квартира, там никто не живет, – снова вмешалась со своими комментариями Лунько. – Хозяин здесь наездами бывает – вроде бы работает в Москве. Хотя это еще вилами на воде писано.
– Мария Константиновна, значит, вы видели на балконе хозяина двадцать пятой квартиры, одной из тех трех, которые милиция не осматривала?
– Не совсем, его самого я не видела, врать не буду, но там определенно кто-то был. Я случайно посмотрела в ту сторону и обратила внимание, что балконная дверь открыта. А через какое-то время снова посмотрела туда, она уже закрыта была.
– Может, это от ветра? – уточнила я.
– Танечка, неужели человек уедет на несколько месяцев из дома и оставит незапертой балконную дверь? Либо хозяин вернулся, либо туда проник преступник, который и убил Ксюшеньку, – сделала вывод Мария Константиновна.
– А что собой представляет хозяин двадцать пятой квартиры?
– Бочаров его фамилия, а имени не знаю. Подозрительный он до жути, – принялась охарактеризовывать его Анна Александровна. – Квартиру купил года два назад, мебели у него почти нет, ни с кем не здоровается. Поздравствуешься с ним, так он буркнет что-то, смотря себе под ноги… и повторяю – бывает здесь наездами.
– А откуда вы знаете, что он именно в Москве живет?
– А я у него спрашивала. Хотя теперь думаю, что он мог и соврать. Не верю я теперь ни одному его слову. Он это Ксюшеньку порешил, больше некому! – подвела итог Лунько.
– Нюра, я вот смотрю на тебя и удивляюсь – как ты быстро мнение обо всех меняешь! – подала голос третья бабуля, которая до сих пор предпочитала отмалчиваться. – Ничего подозрительного в Бочарове нет. Я слышала, что он врач, да и ты об этом знать должна, сама же мне и рассказывала. Здесь у нас зарплаты маленькие, вот он в Москве и работает, а еще у него там взрослая дочь в институте учится, а жена умерла.
– Врач, точно врач! Запамятовала я, – призналась Лунько. – Врач! Вот как раз врачи – еще те мясники! Кому, как не врачу, точно знать, где сердце находится!