Глупый, но впрочем, смешной анекдот.
Прикрыв на мгновение глаза и сделав глубокий вдох, чтобы
успокоиться, я рефлекторно толкнул дерево от себя. И вместо
ожидаемой остановки там, где находилась ладонь, я вдруг ощутил
движение. Дверь приоткрылась, а сквозь небольшой зазор между ней и
косяком в лицо ударил холодный поток ветра. Что там было про окно и
возможных посетителей? Боги, мне лень даже скан Жизни посылать,
чтобы проверить, кто там, кроме Фи, сидит. Вряд ли Ведьма решила
попытать удачу, спионерив ученицу прямо у меня из-под носа.
Осторожно проскользнув внутрь, я закрыл за собой дверь, тут же
щёлкнув два раза защёлкой. В едва пробивавшемся сквозь небольшое
окошко лунном свете были видны кровати на высоких ножках, меж ними
тёмные очертания тумбочки. Это слева. Справа — большой шкаф, куда
мы с мелкой свалили свои вещи — посох(а точнее, его остатки), сумку
и мой рюкзак. Крашенный под дерево линолеум слегка гудел, отдавая в
ноги тепло. Подогрев пола, надо же. Я как-то и не заметил, когда
оформлял документы на новый номер. И наконец, сидя на краешке
одеяла возле мирно дремавшей Фи, над ней склонилась обнажённая
фигура. Фиолетовый цвет слегка выделялся на общем фоне, поэтому я
без проблем узнал Судьбу, с какого-то перепугу заглянувшую на
огонёк уже второй раз за два дня.
— Тихий, спокойный сон... — донеслось до меня. — Так спят чистые
души, невинные души... Как мало их осталось в нашем мире, а,
Ганс?
— И тебе доброй ночи, богиня, — вздохнул я, добираясь до своей
кровати. Первым делом расстегнул кожаную броню, снимая успевшую
провонять гарью и кровью одежду. Затем снял через голову футболку,
скомкав ту и отправив куда-то в сторону тумбочки. — С чем теперь
пожаловала?
Судьба поднялась, едва слышно зевнула, затем отошла к окну,
показываясь на слабый свет луны. Ответила, глядя куда-то в
окно.
— Ты, наверно, и сам заметил, как непривычно беспокойно стало в
этом городе.
— Угу, — сказал я, стягивая ботинки и штаны. Наконец-то —
свобода! — Я даже привет из прошлого получил. Ведьма забегала...
Просила отдать ей Фи.
— Да... Эта девочка — главная причина всего происходящего. Я
попыталась пробить её через свои каналы... Пусто, Ганс. Боги не
видели её рождения, её жизни до вашей первой встречи — и боги
оказались неспособны оценить её потенциал.