Возможно, в связи с подобными, в моем понимании,
анахронизмами даже у настолько продвинутой в техническом плане расы
существуют странные правила поведения, никак не укладывающиеся в
голове. Вот, например, Лека Фисник – мой наставник – со светлой
кожей, поэтому, даже несмотря на интеллект и доброту, большим
уважением среди более темнокожих коллег не пользовался.
Недостаточно темный. Наверное, из-за этого я частенько ощущала его
затаенное одиночество, неожиданно вылившееся в тягу к общению со
мной, по сути, чужим существом. Он не уставал учить меня, объяснять
что-либо, не испытывал раздражения из-за мелких проколов. И я никак
не могла нарадоваться своей удаче, оказавшись «подопечным»
спокойного, вдумчивого илишту.
Двое техников, работавших с нами, тоже светлые,
держались друг друга и на высокомерие темных в столовой или
коридорах не реагировали, словно признавая их полное право вести
себя таким образом. Я бы не сказала, что это выражалось ярко или
демонстративно, просто по некоторым мелочам или тщательно
скрываемым эмоциям смогла сделать подобные выводы. Как в любом
закрытом обществе, тем более мужском и в ограниченном пространстве,
на борту «трех семерок» кипели интриги и бурная жизнь. К моей
несказанной радости, бо́льшая часть экипажа уже почти не замечала
или попросту игнорировала «бледного и волосатого». Я до странности
быстро словно ассимилировалась в команде и даже позволила себе
расслабиться. А зря!
Это доказал Фисник, по доброте душевной решив сделать
мне приятное – дать отдохнуть. На пятый день, стоило нам завершить
настройку основного блока управления капсулами для анабиоза,
похлопал меня по плечу, заставив побеспокоиться – вдруг накладка
отвалится, рука-то у него не легкая, – и сказал:
– Ну что, Есь, пошли. Я тебе покажу место, которое
положено посещать любому нормальному мужчине, чтобы не испытывать
напряжения и жизненного негатива.
Я сразу напряглась в ожидании очередного подвоха, а
вот мой провожатый, наоборот, испытывал предвкушение и явное
нетерпение, пока мы поднимались на верхние этажи.
Перемещаясь по кораблю, я поглядывала на мужчин уже
без прежнего страха. Они только на первый взгляд не привычного к
расе илишту тсарека были похожи, а на второй – находилось множество
отличий. Даже удивительно, но многих я узнавала в лицо, особенно
тех, с кем приходилось часто встречаться в коридорах или столовой,
работая в одной смене. Экипаж этого корабля, как, впрочем, и всех
остальных, работал круглосуточно – в три смены, и только мы с
Фисником и два техника отдыхали восемь часов в сутки, два из
которых лично мне приходилось тратить на изучение новой
информации.