Тут Вера остановилась и торжественно ткнула пальцем:
– Смотри!
Я посмотрела. И… почувствовала слабый, но отчетливый запах нарциссов. Знаете, самые простые, желтенькие. Без всяких там белых середочек или красных каемочек, обыкновенные бледно-желтые хрупкие цветочки, которые в сезон идут у старушек дешевле семечек. Нарциссы стояли в простом граненом стакане на широком пыльном подоконнике и уже немного поникли, вода стала мутной. Было темновато, потому что плотная штора наполовину задернута, но ясно, что там, за окном, вовсю сияет весеннее солнце.
– Воду надо сменить, – машинально сказала я. – И пыль с подоконника вытереть.
– А?! Что я говорила! – торжествовала Вера.
– Это Алина рисовала? – спросила я почти с суеверным страхом. – Ты что, хочешь мне сказать, что нормальный, живой человек может такое изобразить?
– Насчет ее нормальности можно поспорить, но то, что Алинка живой человек, это точно. Сама видела, как она ликер «Амаретто» пила и яблочком заедала. – Вера засмеялась. Она была по-настоящему довольна тем, что сумела мне представить это чудо. На нее картина Алины тоже подействовала умиротворяюще. Подруга моя даже помолодела около этих нарциссов, исчезла куда-то женщина-вамп, опытная тигрица, а осталась Верочка Ширяева, юная, задорная. Тоже, конечно, стервочка, но всего лишь начинающая. Вот вам и благотворное влияние искусства.
– Да-а. Слушай, Верка, а можно, я буду гордиться тем, что я ее современница с сегодняшнего дня? Боюсь, что через сто лет это уже не доставит мне такого удовольствия.
– Простите, вам действительно нравится? – прозвучал за моей спиной хрустальный голосок.
Я обернулась. Ни тени кокетства, фиалковые глаза смотрят на меня напряженно, почти со страхом, тонкие пальцы нервно теребят ремешок сумочки.
– Ну, знаете, Алина! Я, конечно, не специалист в области искусства, но если вы не видите, что эта картина, – я все же проглотила слово «гениальна», – совершенно удивительна и уникальна, то вы понимаете в живописи еще меньше меня!
Господи, она расцвела так, будто я только что вручила ей Нобелевскую премию! Робко тронула меня за плечо и предложила:
– Если вам интересно, приезжайте ко мне в мастерскую, посмотрите. Правда, у меня только цветы. Но сначала позвоните, чтобы я вас встретила. Я ведь могу куда-нибудь выйти. Хотя обычно я весь день провожу в студии, – почти уговаривала она.