А оранжевые шары явно говорили о том,
что мы принимаем неправильные решения – и это не могло не
тревожить… Они лишний раз подтверждали, что в обороне отсидеться не
получится, а, закопавшись в дела нового поселения, я упускаю что-то
очень важное. И даже когда я стал обдумывать вопрос поиска
союзников – в том числе и в лице дома Филанг – шары не стали белыми
или золотыми. Они всё ещё оставались жёлтыми и оранжевыми…
Была и ещё одна причина, по которой я
начал срочно заниматься этим вопросом – ощущение надвигающейся
беды… Оно покинуло меня уже давно, и в какой-то момент я даже
решил, что привычное невезение отступило – но вот оно, снова
вернулось… Каждый раз, когда я смотрел на висящие неподалёку три
дирижабля дома Филанг, я чувствовал угрозу. И я чётко понимал, что
исходит она не от этих конкретных дирижаблей. Скорее, наоборот –
она исходила из того факта, что в один не слишком прекрасный день
они могут исчезнуть...
Чтобы найти правильный ответ, мне
потребовалось ровно три дня. Сознание человека способно работать
гораздо быстрее, чем мы вообще предполагаем – особенно когда штаны
на пятой точке начинают подгорать... После очередного обсуждения
строительных работ я вышел из шатра, который мне поставили в
качестве штаба – и на минуту остановился, оглядываясь по сторонам.
Совсем рядом какие-то мелкие птички бесстрашно пытались отжать
кусок хлеба у пепелика, который был гораздо – ну а, если точнее,
раза в три – крупнее их самих…
Я в детстве как-то был на море. Уже
не помню, куда меня повезли родители – помню только, что не за
рубеж. Отдыхали мы где-то на родине. И там, возле моря, жили такие
здоровые птицы, которые на Земле зовутся чайками – или это были не
чайки? В общем, они постоянно воровали еду у посетителей прибрежных
кафе. И однажды одна из них стянула здоровенный кусок пирога с
сыром, который на Земле называют пиццей. Впрочем, всё это не
слишком важные нюансы…
И вот, как сейчас помню, кидаются к
ней другие чайки – а она крылья расставила, орёт на них, отгоняет,
защищая добычу.
Однако суетились поблизости и другие
птицы – голуби. Они куда меньше чаек, но промышляют тем же –
питаются едой, оставшейся от человека. И вот они совершенно
спокойно подходили и клевали «пиццу раздора», постепенно
растаскивая её по кусочку. Но чайка в упор не замечала голубей,
которые лакомились её добычей. Всё её внимание было сосредоточено
на других чайках-соперницах. Она так увлеклась разгоном товарок,
что когда глянула на свою добычу в следующий раз, от пиццы остался
лишь крошечный кусок теста. И тогда обездоленная чайка расставила
крылья и издала долгий горестный рёв.