— Нет. Я не люблю цветы.
— Так не бывает, все девушки любят
цветы.
Повисло молчание, во время которого
Лиссарина дергала за ниточку, вылезшую из шва на перчатке.
— Ладно, — не сдавался Люциен,
неожиданно оживившись. Может, алкоголь еще не полностью выветрился
из его головы, но Рин еще ни разу не видела его таким бодрым. —
Ладно. Если не цветы, то что?
— Не скажу.
— Ой, да брось. Я вас, между прочим,
только что от позора спас. А может, и от бесчестья, судя по тому,
как вас хотел заполучить Ирис. Скажи.
— Нет.
— Скажи.
— Отстаньте, не скажу.
— Что за нелепое упрямство?
Скажи.
— Сладости, — выпалила Лиссарина,
которую Люциен уже начал выводить из себя своей приставучестью.
— Я мог бы и догадаться. Ты же ночная
воришка пирогов, как я мог забыть.
— Ну хватит! — Лиссарина отвернулась
в сторону, насколько возможно.
До дома они добрались в целости и
сохранности, и остаток пути Люциен вслух сочинял стишок про
сладости под названием «Как хотела Лиссарина съесть полтонны
мандаринов».
— Я в няньки не нанимался, —
возмутился Люциен за завтраком, когда Ваэри в приказном тоне
сообщила ему, что необходимо сопроводить гостей на экскурсию по
Эденвалю.
— Ромаэль занят в Элитарии делами
отца, — объяснила герцогиня, отрезая ножом крохотный кусочек
омлета. — Цирен еще слишком юн. Остаешься только ты. Или что, мне
урезать сумму на карманные расходы?
Люциен откинулся на спинку стула,
вяло ковыряя вилкой в тарелке.
— Почему бы не перенести экскурсию на
завтра, когда Ромаэль будет свободен? Это, в конце концов, его
невеста, ему с ней и возиться.
— Это нам с ней возиться, —
поправила Ваэри, строго посмотрев на сына. — Как хозяевам дома, где
они гостят. Мне что, заново учить тебя манерам?
Сегодня она сидела во главе стола, а
Цирен и Люциен по обеим сторонам от нее. Девушки предпочли
завтракать у себя, и это дало им возможность поговорить без
церемоний, по-семейному.
— Мама, а можно мне пойти с ними? —
Цирен сложил руки перед грудью в умоляющем жесте. — Так скучно
дома…
— Твою скуку сегодня развеет мадам де
Люблон.
— Танцы? Опять? Фу-у-у…
— Без возражений, я уже договорилась.
Лулу, куда ты? Ты же ничего не съел.
Но Люциен уже встал из-за стола и
поднялся по ступенькам к колоннам. Он все еще был растрепанным
после сна и, как обычно, в неполном костюме. Темные круги под
глазами становились все чернее. Это ужасно пугало Ваэри, хоть она и
не подавала виду. Что творилось у него на душе, чем он живет, что
любит или кого – всем этим он перестал делиться с ней в десять лет,
когда она совершила непоправимую ошибку, лишившись его доверия
навсегда.