– Не смей меня трогать! – завопила Алина, колотя меня кулаками по плечам.
– Заткнись! – рявкнула я на нее. – Хватит выделываться. Будешь пререкаться – не поздоровится. – Я придвинула свое свирепое лицо вплотную к ее лицу. – Поняла?
Алина промолчала, стиснув зубы. Ее глаза сверлили меня.
– Знаешь, я, как и ты, любою хорошие шутки, – разоткровенничалась я. – В моей комнате это так, на уровне ясель. Вот если я пошучу над тобой, то тебе до конца жизни кошмары будут сниться.
– Чего ты меня на понт берешь? – с презрением произнесла Алина, демонстрируя поразительное спокойствие.
– Крепкий орешек, – сказала я себе и отпустила девочку.
Ближе к вечеру вернулись Виталий с Прохоровой. К этому времени я заканчивала просматривать дискеты по конкурентам. Двое заинтересовали меня, и я наметила визит к ним в ближайшее время. В ящике стола покоился запасной комплект ключей от моей комнаты, а поверх лежали распечатки маршрутов, разработанных мной. Алина с порога кинулась к матери с жалобами на нерадивую училку. Прохорова, игнорируя слезы и сопли дочери, молча удалилась наверх в рабочий кабинет. Громко хлопнула дверь.
– Что с ней? – подошла я к Виталию.
– Позже скажу, – буркнул он, указывая глазами на Алину.
Та приблизилась ко мне и голосом, полным яда, сказала:
– Обещаю, тебе не сойдет это с рук.
– Что «это»? – спросила я надменно, глядя на нее сверху вниз.
Не удостоив меня ответом, Алина гордо пошла прочь.
– Ну, – толкнула я Виталия в бок. – Что стряслось? Новые послания?
– Елена просила меня молчать, но мы делаем одно дело, – начал он. – Со счета Прохоровой исчезла крупная сумма в валюте. Около ста тысяч. Она целый день рвет и мечет. В банке сейчас проверяют, как такое могло произойти.
Я примерно знала как: хороший хакер и компьютер, но промолчала. Предложенные мной маршруты Виталий безоговорочно поддержал. Он вообще думал, что лучше не выпускать детей из дома, пока эта суматоха не уляжется, но Елена вновь была против.
– Кстати, Горшков – наш водитель – спрашивал, не новый ли вы телохранитель. Я ему велел молчать.
– Да я и не надеялась своей маскировкой обмануть кого-нибудь из домашних, – махнула я рукой. – Это исключительно для милиции и посторонних. Прохорова зря надеется, что дети ничего не поймут. Наоборот, им следует четко объяснить ситуацию.