Врач нагнулся над телом и принялся прощупывать пульс.
– Какие-нибудь меры принимали?
– Пытались сделать массаж. Или как это называется…
– Прошу всех выйти!
Толпясь и натыкаясь друг на друга, собравшиеся стали выбираться из гримерной. Я не торопилась уходить. Бросив взгляд на гримерный стол, я увидела лежавшую на его поверхности газету бесплатных объявлений, сложенную вдвое. По-моему, до начала мероприятия ее не было! Или я ошибаюсь? Да нет, точно. Я бросала кубики на столе, и никаких газет не лежало.
Я схватила газету со стола, словно это была моя собственность, к тому же представлявшая большую ценность.
– Скорее! Выходите!
Дверь закрылась.
– Скоро милиция прибудет? – спросил Финдельман.
– Мы позвонили. Ждем.
Показался Федоров. Он успел побывать в зрительном зале.
– Что делать будем? Публика уже волнуется.
– Отменять. Принесем свои извинения и вернем билеты.
Дверь в гримерную открылась, и показался врач.
– Милицию вызывали?
– Что…
– Он мертв.
Следственная группа приехала через несколько минут. Что делали молодые ребята в штатском в гримерной Пономаренко, увидеть не пришлось. Тело увезли в отделение судмедэкспертизы, а комнату опечатали.
* * *
Вернувшись домой, я развернула на столе газету, которую обнаружила в гримерной комнате Александра Ивановича.
Она была датирована четвертым октября и вышла за две недели и два дня до сегодняшних событий. Если бы у меня было время осмотреть гримерную, то наверняка появились бы какие-нибудь мысли. Но нет! Вездесущая милиция уже сделала это за меня, не поставив в известность о положении дел. Могли бы и поделиться информацией.
Хотя почему я так страдаю? У меня есть Расторгуев, который не даст пропасть в трудную минуту. А в прокуратуре работает Андрей Мельников. Если уж он не поможет – тогда, что называется, намыливай веревку.
Однако вернемся к печатному изданию.
Первая страница изобиловала рекламой товаров, представляемой супермаркетами и просто магазинами. Вторая была немного скромнее. На ней-то я и увидела объявление о юбилейном вечере Александра Пономаренко в помещении оперного театра. Оно почему-то было обведено красным фломастером. Интересно, зачем?
Я продолжала внимательно всматриваться в страницу. Ну к чему, позвольте вас спросить, Александру Ивановичу нужно было выделять это объявление? Подобные сообщения печатались во всех городских изданиях. Почему именно газета бесплатных объявлений? Непонятно.